Израильская велокругосветка вдоль трех морей и одного большого озера.

Израильская велокругосветка вдоль трех морей и одного большого озера.

Предисловие.

 
Густой закат разлился на горизонте над подмосковного вида полем, только резко очерченные темные контуры пальм напоминали нам о ближневосточной зиме. Из кустов, мимо которых проезжал наш нагруженный велокараван, раздавались трели сверчков. Было 17:45, над нами сгущалась темнейшая из южных ночь, нам снова предстояло проехать до ближайшей запланированной стоянки около 20 км. Фонарь на руле периодически выдергивал из темноты вокруг нас колдобины на грунтовой дороге. Дорога плавно перешла в песочные насыпи. Впрочем, как и было у нас теперь заведено в нашем путешествии. Через несколько метров мы спешились и пошли. Велосипеды вязли. Где-то слева шумело Средиземное море. Где-то справа должна была быть трасса №2 с соблазнительной полутораметровой обочиной, по которой на велосипедах ехать запрещено. Мы уже не могли ругаться на человека, любезно выложившего на сайте с велотреками путь вдоль Средиземного моря от Нетании до Нагарии (будь он здоров, Массаракш!).

 

Наше путешествие началось еще задолго до посадки в самолет. Оно началось на картах, на новостной ленте, муссировавшей ситуацию вокруг Израиля и арабские революции, оно началось в разговорах по skype и в социальных сетях со всеми, кого можно было достать в Израиле и расспросить об этой стране. Но как всегда это бывает - всего не предусмотришь. Нас тормозили песок, ветер и многие другие обстоятельства. Однако мы смогли проехаться практически везде, где планировали сделать это на велосипедах. Получилось около 700 км чистой велосипедной прогулки вдоль трех морей (Средиземное, Мертвое, Красное) и одного большого озера (Кинерет), которое также называют Галилейским (Тивериадским) морем. Итак, если интересно:

День прилета и день первый. Тель-Авив - Нетания.

Это наша первая поездка в настоящую заграницу. Мы не были уверены в своих знаниях английского языка, однако это нам нисколько не помешало активно общаться с местными. Израиль нам понравился, начиная со стойки Эль-Аль в Домодедово: нас вежливо расспросили, кто мы и куда собираемся с велосипедами, предложили оплатить гостиницу и небольшую компенсацию, если мы с нашей поклажей подождем до следующего рейса. Мы, естественно, отказались: путешествие и успешное его начало нам было дороже. А вот соседи с пейсами на стойке бизнес-класса не отказались, как ни странно. Еще больше нам понравился Израиль во время обеда в самолете до Тель-Авива. И уже на подлете к посадочной полосе в аэропорту Бен-Гуриона наши сердца были окончательно покорены головокружительными спиралями снижающегося самолета вокруг ухоженных зеленых лужаек, пальм и морского побережья.
Из аэропорта не так-то просто выехать на велосипедах - вернее сказать, это невозможно из-за трехуровневой (!) автомобильной развязки и отсутствия моста через реку, которая протекает вокруг аэропорта. Поэтому мы, не раскладывая велосипеды из чехлов, направились к электричке и вышли на станции Бат-Ям, где и собрали велосипеды.



Нас, конечно же, впечатлили израильские ж/д станции, которые, конечно же, ни в какое сравнение не идут с нашими станциями. Это просто иной, параллельный мир: мир чистоты, мир вежливых, но знающих свое дело охранников.
На пляже в Бат-Яме мы установили палатку мимо пробегающих мимо бегунов и собак с их хозяевами. Нас никто не беспокоил.
Утром мы, наконец, увидели яркое и пенистое Средиземное море. Вода была прохладной. Хотя в Крыму мы купались приблизительно в такой температуры воде, здесь на ветру мы не решились.
Мимо снова пробегали бегуны. Мне начало это нравиться! Я увидела своих единомышленников, и их было много и разных мастей. В Москве и области на фоне одинаково давящих пивко по вечерам пятниц жителей спальных районов выглядишь, обычно, белой вороной. Вдоль всех трех морей местные любят бегать - и их можно понять: с такими шикарными дорожками и пляжами - это можно делать каждый день без скуки и с величайшим удовольствием.



После посещения старого Яффо, нам предстояло разменять валюту и купить газовые баллоны. Вот с баллонами у нас и приключилась первая накладка. Дело в том, что адрес на сайте не соответствовал действительности, видимо, здесь был когда-то местечковый ларек. Все прохожие говорили, что он где-то здесь должен быть, но никто не знал, где точно. Саша купил карточку, настроил с продавцом доступ в интернет, который здесь практически бесплатный, и мы погуглили главный офис AMISRAGAS, который и продает наши баллоны. Часам к трем дня мы уладили все дела, пообедали фалафелем и начали наш путь в Нетанию.
Казалось, нам не так много и нужно было проехать. Но уже после того, как мы проехали ухоженные дорожки вдоль моря, мы наткнулись на какое-то сборище проституток и песчаные труднопроезжаемые на груженых велосипедах дороги. Это были первые тревожные звоночки.
Однако вскоре мы выехали на приемлемый путь, по которому добрались до Герцлии. Там мы приметили супермаркет. Саша пошел покупать еду, я осталась снаружи с велосипедами. Разговорилась с охранником, который заинтересовался нашим навигатором, прикрепленным к рулю Сашиного велосипеда. Хороший дядька: поговорили с ним о стране, об арабах, о фруктах, о жизни, о выбранном нами маршруте через весь Израиль. Когда вышел Саша, он нам посоветовал пройтись до порта и предложил посторожить наш транспорт. В общем, на этой феерической ноте мы и отправились дальше.
Первый облом не заставил нас ждать. Заповедник, через который мы должны были ехать, был закрыт. В итоге, нам ничего не оставалось, как проехать последние несколько километров до Нетании по скоростному шоссе. Ночевали мы под песчаной скалой на пляже Аргаман под монотонный шум накатывающих на пляж волн.



 

День второй. Нетания - Хайфа.

Мы дремали в нашей палатке, готовые проснуться в 5 утра и порвать в клочья предстоящие нам 70 км до Хайфы. Мы еще не полностью осознавали, что, доверившись велотреку с сайта gpsies.com, мы обрекали себя на велотасканье по дюнам и переброску через внезапно закрытые ворота парков.
Мы все еще были под впечатлением от тель-авивских дорожек вдоль ровно выстриженных газонов, зеленых и математически выверенных как поле для гольфа. Жители этого города создали себе что-то вроде рая в пустыне, а доставались приезжавшим сюда евреям лишь пустоши и болота. Был проделан колоссальный труд.
Пальмы как по линейке выстроены в ряды, к каждой подведена тонкая трубочка, подающая по капле воду для орошения. Повсюду цветы, щебетанье птиц. Не чудо ли этот город и эта страна, сумевшая себя саму воссоздать из руин?



С утра мимо нас прошла группа чернокожих работников пляжа из Эфиопии, собирающих мусор. Проходя, они смотрели на нас. А мы смотрели на них, так как в одном из отчетов отечественных велотуристов прочитали о случаях воровства на пляжах Тель-Авива неустановленными личностями.
Час на сборы, и мы снова в пути - карабкаемся наверх от моря. Снова показались расслабляющие дорожки вдоль моря, проезжая по которым непроизвольно впадаешь в медитативный резонанс. Нирвана вынесла нас в еще более идеалистичный пригородный поселок с одноэтажными домами, опутанными сплошь цветами и пальмами. Щебетанье каких-то райских птиц, утренние лучи солнца сквозь листву - мы и не заметили, как через пару километров выехали к кибуцу с мандаринами, где, пользуясь случаем, прицельно сорвали несколько штук.
Вскоре мы выехали к морю и полюбовались рифами с вершины обрыва. Теперь при свете дня мы четко видели перед собой рыжеватого цвета дорожки, по которым нам придется добровольно пилить в течение нескольких часов неизвестно сколько километров. Мы были в парке, по небольшим травяным зарослям расхаживала непугливая белая цапля.



По мере продвижения вперед все более отчетливо вырисовывалась тепловая электростанция Огни Рабина (Орот Рабин). Станция работает на угле. Мы проезжали вдоль ее до неприличия благоустроенного канала, впадающего в море. Проехав канал, мы попали в лесок наподобие нашего подмосковного люберецкого: с песком и густой зеленью. По пути наткнулись на речку, поперек которой ходил большой еврей и ловил рыбу. Закатав штаны, мы форсировали речку легко и непринужденно.



Ориентируясь на шум машин, выехали на трассу, по которой, методично крутя педали, доехали до Кейсарии. Вышли на связь по skype с Сашиной мамой, которая всегда во всех наших поездках мониторит наше месторасположение, сообщает моим родителям где мы и помогает с прогнозами погоды, да и не только..
В Кейсарии на входе в парк мы купили пропуск во все заповедники Израиля на две недели. Все достопримечательности Кейсарии: дворец с бассейном, амфитеатр, ипподром - мы посетили верхом на наших двухколесных конях, что очень удобно на такой большой территории.



Насладившись древностями под жарким солнцем, погладив местного котика, мы направились дальше по все тому же треку от Нетании до Нагарии. Сегодня мы планировали стоянку на пляже в Хайфе.
Через некоторое время трек завел нас в непонятный район. Грунтовая дорога шла вдоль трассы, от которой ее отделял шумоизоляционный забор. Справа от нас были какие-то низкоэтажные дома. То и дело на дороге появлялся мусор. Сами дома производили впечатление неприятное: обдерганные катера на лужайках с валяющимися тут и там пакетами, картонной упаковкой и тряпками. Это было не похоже на ту чистоту и порядок, который мы встречали до сих пор. Кто здесь живет? Почему тут так грязно? Мы так и не поняли.



Но зато поняли, что пора сворачивать с этой дороги, потому как количество песка начало превышать наши проезжабельные возможности. Впереди завязла машина. Шумоизоляционный экран закончился и мы перекинули велосипеды через ограждение трассы.
Однако сюрпризы, которые готовил нам наш путь, не закончились. Мы свернули в кибуц, специализирующийся на выращивании коров. Вдохнули деревенских ароматов. Далее начиналась дамба, отделяющая море от суши. Нам предстояло проехать по перешейку. Слева - море и белого цвета дюны, справа - осушаемые болота, ставшие приютом для множества птиц: цапель, розовых фламинго.. Так постепенно, отвоевывая землю у моря, территория Израиля неуклонно растет.



И на этом пути по дамбе были свои неожиданности: нам пришлось перекидываться через ров. Мы снова выехали в какое-то поселение, выезда из которого на трассу мы не нашли. Возвращаться и искать его мы не могли. Поэтому снова поехали мимо озер и въехали в парк Тель-Дор. Садилось солнце, окрашивая песок в розоватый цвет. Чудесное место этот парк, но у нас была цель - Хайфа. И мы не могли от нее отказаться. С той стороны парка были ворота и забор по колено. И снова утомительная переброска 30 килограммовых велосипедов с грузом через это, казалось бы, незначительное препятствие.
Ехали мы в сгущающейся темноте с включенными в экономичном режиме фонарями. Слева, закрывая собой ленту заката на горизонте, проехал поезд. Поезд промчался сквозь поле, распугав сверчков в кустах. Это было вдохновляющее зрелище.

 




Незаметно на нас свалилась ночь. Снова начались пески, снова мы спешились. В темноте мы шли, ориентируясь то по навигатору, то на показавшееся вдали свечение Хайфы, то на яркое пятно луны, то на шум моря где-то слева внизу. После нескольких часов велотасканья решено было выехать на трассу.
В Хайфу мы въехали, как победители. Вдоль дороги тянулись ряды с высоченными пальмами. Остановились на пляже. Заночевать решили напротив офиса Microsoft. По морю, колеблясь, бежала лунная дорожка. Здесь также бегали местные атлеты. Мы уже знали, что, преодолев изнурительные 70 км, мы, наконец, на месте, где можем спокойно отдохнуть и подумать о завтрашнем дне.  

 

День третий. Хайфа - Акко - Рош-Ханикра.

Хайфа знаменита прежде всего Бахайскими садами, находящимися на склоне горы Кармель. Здесь находится Всемирный дом справедливости - центр религии Бахаи, зародившейся в конце 19 века. Вера проповедует единство Бога, религий и единство всего человечества. Сами сады были построены в середине 20 века. Террасы, спускающиеся вниз, усыпаны цветами. Ночью сады подсвечиваются - красивое зрелище.
С утра дул сильный ветер, на небе собрались серые тучи. Сборы превратились в попытку подняться в небо при помощи крыла из надувающегося внутреннего тента палатки.



Так получилось, что трека до Бахайских садов у нас не было. Понадеявшись на навигатор, мы проложили трек автоматически. В итоге мы начали подниматься на Кармель совершенно не с того склона, о чем поняли слишком поздно. Мы проехали через какое-то поселение, пока не остановились возле круто поднимающихся вверх бетонных ступенек. Каким образом навигатор расценил этот путь как приемлемый для автомобиля - остается только гадать.
Мы заметили отходящую в сторону тропу и решили ехать, вернее сказать идти, потому что при таком уклоне, однажды остановившись или на мгновение замешкавшись, уже не осилишь дорогу верхом на груженых велосипедах. Тропа вилась недолго и закончилась эпично: нагромождением булыжников в каньоне. Но мы хотели увидеть Бахайские сады, а поэтому решили продолжить занятия велоальпинизмом во что бы то ни стало.



Увидели спускающегося вниз человека. Он очень удивился, увидев нас. Сказал, что дальше пройти будет очень трудно. Трудно идти пешком, а на велосипедах - невозможно. Но потом он увидел Сашин блеск в глазах и сказал, что мы можем попробовать, конечно, если хотим. Но лучше не идти. Дядька оказался русским. Мы объяснились еще раз по-русски, Саша провел пешую разведку, и мы поняли, что путь наверх нам заказан.



Спустились мы быстро, проложили новый трек и начали долгое и утомительное вкатывание на гору Кармель против ветра. По дороге остановились возле магазина и отведали настоящей ни разу не вяжущей хурмы. Сладкая, без косточек - она показалась нам едой богов, с этого момента мы стали брать хурму практически везде, где была такая возможность.
Через час мы были у входа в Бахайские сады, где охранники любезно согласились посторожить наши велосипеды. Платить за посещение мы не планировали, поэтому полюбовались видом сверху, не заходя на более нижние уровни.



В этот день нам необходимо было посетить Акко и заночевать возле Рош-Ха-Никры. Немалый путь. Заранее предугадывая, что нас ждет на тех 20 км, что нам нужно было проехать до Акко, мы решили сесть на электричку.
Акко, пропитанный духом арабских завоеваний средневековья и рыцарей, мы проехали довольно бегло. Залив порта Акко был запружен множеством катеров и яхт, на узких улицах теснились дорогие и не очень машины, со всех сторон из своих лавочек шумели арабы. В одном из таких заведений мы поужинали большой пиццей. Несколько фотографий крепостной стены, отдых на камнях - и мы уже были готовы ехать в Рош-Ха-Никру. Наученнные горьким опытом, мы не стали ехать вдоль моря, а ехали уже вдоль трассы по обочине.



По дороге сделали фотопередышку напротив акведука, мерцающего в огнях города позади. К акведуку тянулся тонкий ручей, в котором отражались огни дороги. Несмотря на близость трассы, здесь не было пыльно и грязно. На контрасте вспомнилось шоссе Энтузиастов, по которому мы частенько катались из Балашихи в Москву и обратно: толстый слой пыли, болото, мусор, выкидываемый водителями и пассажирами прямо на обочину, вонь от машин, заиленная, заплеванная речка возле дороги...



С наступлением темноты въехали в Нагарию по выложенным плиткой дорожкам. Справа от нас появился какой-то торговый центр, мы зашли в Макдональдс охладиться мороженым и воспользоваться бесплатной ванной комнатой. Зал был пуст, продавцы сгрудились вокруг стойки, ни одного покупателя, в одном из углов сидела одна пара с детьми. Поглядывая через стекло на велосипеды, пасущиеся рядом на подножках в ожидании нас, мы расслабленно предвкушали скорый приезд в Рош-Ха-Никру.
По мере нашего приближения к цели трасса становилась все менее заполненной машинами, наконец, проехав перекресток Бецет, мы оказались на широкой гладкой дороге с полным отсутствием какого-либо транспорта и света. Мы ехали в кромешной темноте. И, казалось, даже фонари на руле не в силах выдернуть нас из этого пространства.
Справа от дороги остался кибуц Рош-Ха-Никра. Въезд в кибуц по пропускам. Со всех сторон он огорожен забором. Возможно, сказывается близость границы с Ливаном. Недавно одна из террористических группировок произвела обстрел израильских территорий.
Мы снова в темноте. Внезапно Сашин фонарь осветил лохматого ссутулившегося человека в каких-то отрепьях, идущего по обочине. Сердце замерло. Все стало напоминать фильм ужасов о зомби.
Дорога резко начала подниматься вверх. Дальше граница. Но как долго к ней ехать и сможем ли мы где-то рядом заночевать - мы не знали. Решили не рисковать и начать искать дорогу к пляжу. По одной из грунтовок подъехали к паркингу. На паркинге стоял автомобиль. Наши фонари осветили машину. Дальше - обрыв. В море ходит сторожевой катер и кто-то громко говорит по рации, срываясь на крик. Жутко.
Решили ехать дальше вниз. Наконец, нашли пляж. Маяк наверху обрыва периодически включается, и световое пятно пробегает по тонкой полоске пляжа. По дороге рядом изредка курсирует джип, как ножом разрезая ночь светом фар. По-моему, свет до нас не достает.
Сели. Думаем, что делать. Вблизи, по всей видимости, военные. Не хотелось бы иметь проблем из-за нахождения в неположенном месте. Но усталость берет свое, и мы раскладываем палатку. Через какое-то время включился маяк, свет от маяка пополз по пляжу прямо (Массаракш!) к нашей палатке. Невзначай прошелся по ней, резко остановился и вернулся к палатке. И в ту же секунду вырубился на ней.
Завтрашний день сулил нам многое. Нам нужно было отдохнуть, быть готовыми к чему угодно - и мы уснули...

 

День четвертый. Рош-Ханикра - пещера Кешет - Тиберия.

Ночью под утро шел легкий дождь. От наших тревог не осталось и следа. Утром мы отогнули внешний тент, и нам предстала потрясающая картина: мерно накатывающие волны разбивались на рифах, томно откатываясь назад. Над кибуцем рядом поднимался пар. Воздух свежий и живительный как глоток холодной родниковой воды.



На рифах стояли рыбаки с длинными удочками. Оказывается, мы ночевали на территории парка. А это, мягко говоря, запрещено. В этом одновременно и плюс, и минус организации стоянки ночью. В принципе, тебя никто уже не сможет согнать в такой поздний час, но и ты будешь заинтригован в истинном лице своего лагеря вплоть до восхода солнца. Иногда по прошествии ночи оказываешься в совершенно неожиданных для себя местах!
Мы проехались к туннелю, который был построен англичанами в начале 20 века для связи всего средиземноморского побережья. Во время шестидневной войны, чтобы предотвратить проникновение войск и орудий на территорию Израиля со сторону Ливана, туннель был взорван.
Наверху горы находится фуникулер, при помощи которого можно спуститься вниз к гротам Рош-Ха-Никра. Мы оставили велосипеды на кассе, получили буклеты с информацией и вместе с рыбаками, которые специально по льготному тарифу как местные спускаются вниз поудить, погрузились в первый отправляющийся сегодня вагон.
Внизу встречающий гид, спросив как дела, отправила нас смотреть кино о гротах. Дяденька, запускающий кино, предложил нам на выбор три языка: английский, русский и иврит. Мы выбрали великий и могучий, и он, пожелав по-русски нам приятного просмотра, отвел нас в пустой зал, вырубленный в скале.
Мы расселись как короли на разных рядах, приготовляясь к просмотру фильма. Свет погас, на экране спроецировались волны крупным планом - начался рассказ. Показ сопровождался изменением цвета освещения в зале синхронно с изменением оттенка в кадре - что-то вроде ambilight. В момент фильма, когда волна с шипением проникла в грот, на нас внезапно откуда-то сверху упало несколько капель воды. Было неожиданно, и надо сказать - очень впечатляюще. После фильма мы обратили внимание, что под потолком как раз над нами находятся сплинкеры, соединенные сетью тонких трубочек. Сотрудники парка хорошо потрудились над эффектом присутствия во время просмотра фильма.
Фильм поведал нам легенду Рош-Ха-Никры, чем-то напомнившую легенды Крыма. В центре повествования, естественно, очень красивая девушка-невеста, силком выданная замуж за нелюбимого, но, естественно, богатого и политически важного родителям невесты мужчину. Девушку снарядили и отправили к мужу. Караван проходил мимо обрыва. Невеста от безысходности бросается с него в море.
... И пучина поглотила ее, скрыв от ненавистного мужа и злодейки-судьбы. Такова эта короткая и печальная история.


После кинопросмотра мы направились к гротам. Волны с шумом, повинуясь своим законам распространения, с силой протискивались в полости, путь к которым проложен и отлично оборудован в самой скале. На случай, если море сильно штормит - повсюду стоят заграждения, запрещающие вход в пещеры. Море было не слишком спокойно, но даже сейчас некоторые волны, попадая в резонанс со скальным массивом, сотрясали стены с низким и устрашающим гулом, проникающим сквозь тебя.



Мы вдоволь насладились зрелищем, поднялись вверх на фуникулере и направились к следующей цели - пещере Кешет. Это довольно популярное среди туристов место, знаменитое своей большой аркой над пропастью.
По дороге от перекрестка Бецет мы заметили кружащие над нами беспилотники. Оказывается, БПЛА - довольно распространенный способ охраны созревающих плодов в кибуцах. Мы как раз проезжали один из таких - видимо, бананы достигли нужной кондиции, если пара велотуристов заинтересовала операторов беспилотников.



Нам предстоял спуск, а затем подъем на высоту более 250 м. Конечно, это несложно в пешем походе, когда тебе вообще не нужно кружить по серпантину, а можно напрямую форсировать склон по прямой. На груженых велосипедах это намного тягостнее, тем более когда несколько дней подряд выкладываешься с перерывом на сон. Но все же, спокойно крутя педали на низкой передаче, и горы можно осилить. Что мы и сделали.
Феерично завершив еще один круг подъема, подъехали к началу маркированной тропы, затащили велосипеды в залежи больших камней и продолжили путь пешком. Мы были уверены, что нагруженные и пристегнутые друг к другу велосипеды сможет вытащить только какой-нибудь полубог вроде Геракла.



Мы шли налегке, легко перескакивая по камням, погода радовала - на небе собрались тучи, было нежарко. Когда мы подошли к арке - нас удивило большое количество собравшихся в одном месте туристов, задорно позирующих на арке. Много русских девушек даже тут (Массаракш!), становясь в призывные позы, пытались на лоне природы что-то изобразить. Откуда они взялись? Видимо, приехали на машинах и остановились сверху, сделав от парковки до арки всего несколько шагов. Всегда мы умудряемся попадать в такие ситуации, когда, выйдя из очередной передряги с полным выкладыванием сил, оказываемся среди фотографирующихся на аватарки девушек на шпильках, бабушек в шлепанцах и детей!! Видимо, это говорит о том, что мы умеем и любим находить нестандартные дороги на свои пятые точки.
Вернувшись к спрятанным в начале тропы велосипедам, мы познакомились с семьей русских евреев. У них как раз вышел семейный спор по поводу идти вверх по тропе или не идти. Мужчина и дети хотели идти, а дама переживала очень сильно, рисуя себе в воображении, видимо, преодоление препятствий наподобие зависшего над пропастью на одной руке Тома Круза в фильме "Миссия невыполнима". Мы попытались заверить ее, что это абсолютно безопасно. Но глава семейства решил, видимо, не идти против воли женщины. Мы поговорили о нашем маршруте и распрощались.
Спуск с горы сдул с нас усталость и в прямом, и переносном смысле. Мы летели как болиды. У Саши даже выработался бестормозной вариант преодоления крутых поворотов. Машины потихоньку ехали позади нас. Холод от развиваемой скорости начал проникать сквозь одежду, сквозь кожу, сквозь кости. Но это был тем не менее освежающий холод. Мы остановились внизу восхищенные. В головах была невероятная легкость, ничего лишнего - словно кто-то в пыльной комнате расставил все по полочкам и впустил весенний воздух. Руки и колени дрожали от адреналина.



Наша дорога лежала по направлению к Нагарии. Оттуда мы, дождавшись первого субботнего автобуса после шаббата, должны были уехать в Тиберию, к озеру Кинерет.
Мы въехали в Нагарию. Последствия шаббата стали очевидны - практически все заведения в городе закрыты, ветер гуляет по полупустым улицам. Тишина. Город словно вымер. По пути неожиданно встретили ортодоксального еврея, с большой бородой, в черном костюме, с поясом и в шляпе, ну и с пейсами, конечно же.
На автостанции мы сняли передние колеса и велоштаны, запаковали велосипеды в чехлы. Автобус как нельзя кстати был полупустой, в просторное багажное отделение мы без труда запихнули наше снаряжение.



Тиберия оказалась немаленькой и холмистой. Было 31 декабря. Город-курорт гулял и шумел своими набережными. Доносились запахи еды. Снова в темноте нам пришлось искать место ночевки. Мы хотели остановиться где-то возле озера, отъехав от города чуть подальше. Однако это оказалось не так и просто. Дорога не освещается, возле озера находятся всевозможные кафе и отели. Наткнулись на рыбачью пристань. Охранник сказал, что здесь остановиться нам нельзя, посоветовал проехать чуть дальше.
Забор вдоль трассы вился и не давал нам шанса подъехать к озеру. В конце концов, мы перебросились через него и, шарясь по кустам с фонарями, нашли тропу к озеру, а затем и небольшую площадку под палатку, рядом было даже присыпанное золой костровище.



На траве лежала роса, на горизонте темнели контуры пальм - непривычная зима. Мы разложили палатку, развесили светодиодную гирлянду, заранее купленную перед отъездом. Гирлянда питается от двух пальчиковых батареек и светит очень ярко. Новогоднее настроение было создано. И мы начали сеанс поздравлений по skype. На ужин пошла праздничная греча и бесподобная хурма. Мы уснули, довольные, что все идет по плану. Позади было много интересного, а впереди - впереди все самое заманчивое!

 

День пятый. Гора Арбель - Капернаум - Сапир.

Над озером Кинерет удивительное спокойствие. Библия гласит, что когда-то здесь рыбачили святые Петр и Андрей до своего призыва Иисусом на апостольское служение. Даже местную тилапию, обитающую в водах Кинерета, называют рыбой св. Петра. Сам Сын Божий жил и вел проповедческую деятельность в Капернауме, находящемся на северном берегу озера. Тут он исцелял, воскрешал, ходил по воде. На юге в истоке реки Иордан Иисус был крещен - святые места для христиан.
Озеро Кинерет, оно же Галилейское море - пресноводное, а потому очень важное в Израиле место. Около одной трети водопотребления государства обеспечивается водами озера.
Мы очень удивились, когда утром выползли из палатки и увидели плывущий по озеру странного вида корабль. Он показался нам игрушечным и несуразным. Как выяснилось, здесь частенько плавают копии кораблей начала нашей эры.



Как и следовало ожидать, мы вчера ночью совершенно напрасно напрягались и перебрасывали велосипеды через забор. Буквально через 10 метров от нашей заброски забор исчезал, а следующая за ним рабица была притоптана и беспомощно лежала на земле.



Сегодня утром нам нужно было въехать на гору Арбель. Несколько километров мы ехали по невероятно красивой трассе с свисающими отовсюду цветами. Мы повернули, следуя треку на навигаторе. Дорога превратилась в сельские колдобины. Справа от дороги - закрытые ворота в национальный парк Арбель, место под интригующим названием Русские горки. Слева - плантации цитрусовых. Мы спешились - уклон и качество дороги не позволяли ехать. За забором парка наткнулись на шведское кладбище. Почему именно шведское - мы так и не поняли. На кладбище похоронены люди с русскими фамилиями.



Мы следовали нашему треку вверх мимо плантаций. По пути сорвали несколько невзрачных, но как оказалось позже, невероятно вкусных помело. Следующей была посадка грейпфрутов. О таких грейпфрутах мы, откровенно говоря, даже не смели мечтать. Тяжеленными оранжевыми шарами с легкой розоватостью на боках, висели они, покрытые прохладными капельками росы. Мы набрали их полные велоштаны - столько, сколько могли себе позволить, поднимаясь вверх на гору Арбель. Некоторые из них, призывно блестя, лежали прямо на тропе.



По серпантину мы медленно то шли, то ехали, где была такая возможность. На колеса налипло болото вперемешку с камнями. Изредка мы делали передышку с поглощением грейпфрутов. Поднявшись повыше, мы увидели потрясающую картину: зеленые мягкие склоны, от которых поднимался пар, большие камни на ослепительной траве, бугристые склоны Тиберии, синева озера. Это было удивительное место - рай на земле. Чувство гармонии этого места не покидало меня всю дорогу до вершины горы Арбель.
На одном из пересечений троп я решила поехать вперед в разведку и на пути встретила пару пятнистых оленей - они спокойно щипали траву в 20 м от меня. На территории национального парка они чувствуют себя привольно. Несмотря на ограниченное количество земли, в Израиле очень много парков, и все они оборудованы на высочайшем уровне.



В конце концов, мы доехали до водохранилища на склоне горы. Кругом были поля с густой коричневой почвой, из насыпей поглядывали на нас и изучали с пристальным любопытством скалистые даманы. Эти небольшие, толстые и забавные зверьки, как это ни странно, являются ближайшими родственниками слонов. На их лапках есть что-то вроде присосок, благодаря которым они перемещаются по камням ловко и стремительно, несмотря на свое пышное телосложение.



Мы въехали на вершину с грандиозным обзором местности вокруг: деревня Хамам, ущелье внизу, озеро Кинерет, еле виднеющиеся вдали горы, относящиеся к массиву Голанских высот - спорная территория Израиля и Сирии. Пока мы любовались видами к нам подошло несколько экскурсионных групп - все они были удивлены нашим присутствием здесь на велосипедах. Мы сходили поочередно в разведку к крутому спуску в ущелье и поняли, что путь нам туда с велосипедами заказан. Саше в его разведке повезло невероятно: он запечатлел скалистых даманов в прямой близости. Один из них пытался Сашу загипнотизировать: в течение нескольких минут он изучал, не шелохнувшись, сдержанно наклонив голову на бок.



С вершины мы спустились прямо ко входу в парк. Остановились, заметили ларек - решили перекусить. Продавец оказался по совместительству служащим парка, он не мог понять, откуда мы приехали. Когда мы показали ему наши грин карты (пропуск в заповедники, который мы купили в Кейсарии), он пробил их и сказал, что вообще-то ехать с той стороны нельзя было. Спросил, куда мы теперь дальше собираемся ехать. Мы ответили, что собираемся в Капернаум. Он заверил нас, что пути в Капернаум, иначе как сделав крюк в Тиберию нет. То есть мы должны были вернуться!
Пока мы думали, что делать дальше, и жевали печенье с водой неподалеку, он куда-то сходил и вынес нам по небольшой миске с салатом. Было неожиданно и очень приятно. Таких добрых и человечных сотрудников заповедника мы еще не встречали! Наши постсоветские лесники, напротив, любят запугивать туристов спецподразделением Альфа и ненавязчиво, а кое-где в открытую требовать мзду...
Спуск с Арбели вниз по шоссе был хорош! Практически всю высоту, что мы набрали, поднимаясь на вершину, мы сбросили за пару минут.
Саша заметил тропу, идущую вниз в ущелье, и мы остановились, раздумывая. Ехать в ущелье было рискованно, так как пути там мы точно не знали. Ехать в Тиберию было скучно и утомительно, так как снова предстоял набор высоты. Решили рискнуть.
По болотистой дороге спустились вниз и остановились возле забора из колючей проволоки, зафиксированном на проржавленном штыре цепью с замком. Цепь сверху закрывал сдувшийся бежевый мяч. Проволока фиксировалась разломанной на двое палкой, Саша разогнул ее, тем самым безопасно разводя проволоку в стороны. Я пролезла в образовавшуюся дыру и приняла свой велосипед. Саша решил приподнять мяч, и мы обнаружили, что хотя на цепи и есть замок, сама цепь не замкнута. Вот, Массаракш, а мы впустую потратили силы, пролезая сквозь забор!
Громыхая по камням нагруженными велосипедами, мы шли по ущелью. Справа тонкой струйкой стекал ручей, в месте его разлива мы повстречались с местными пастухами. Попытались поговорить с ними по-английски, но они на нем не говорили. Пастух махнул рукой в сторону деревни и сказал “Хамам”, имея ввиду, что если пойдем дальше, выйдем напрямую к этой арабской деревне.
Попрощавшись с ними, мы заметили вверху на скалах зависших коров. Нужно было хорошо напрячь зрение, чтобы увидеть их, так как они полностью сливались со скалами. Выдавали их сыпавшиеся из-под копыт камни. Что их туда потянуло - неизвестно, так как внизу было настоящее буйство сочной зелени. Перекусывая грейпфрутом, мы наблюдали за перемещениями этих с виду не очень грациозных животных. Пока я перепаковывала свой велорюкзак, Сашка встретил на тропе арабского мальчишку лет 14. Саша показал ему на коров, думая, что молодой пастух ищет отбившихся от стада коров. Парень ушел дальше по тропев сторону деревни Хамам. Мы тронулись с места, любуясь поднимающимися по сторонам стенами гор.



Я шла впереди и ускакала от Саши метров на 100 вперед. Поняв это, я остановилась подождать его. Неожиданно по тропе прошел тот самый пастух-парень, который искал своих коров. Он шел мимо, нагло уставившись на меня. Через метров пять он остановился, видя, что я нарочно смотрю в другую сторону, он окликнул меня. Я обернулась. Выпятив таз вперед, он показывал на свой член, выпяченный под одеждой. Я сразу же отвернулась. И сказала по-английски, хотя намерения его были ясны: “What do you want? Get out! ” Он снова окликнул, еще раз показал на член, теперь уже теребя его рукой. Я скривилась от отвращения. Он раскачивал головой и приложил ладони к сердцу, что-то напевая и показывая на кусты. Я отвернулась в сторону тропы, откуда должен был вот-вот появится Саша, нервно ожидая. На душе лежал камень, в горле комок, я не беспокоилась за себя, хотя и не могла предугадать, как парень поведет себя в следующую секунду. Он снова меня окликнул, теперь уже настойчивее и наглее. Послышался грохот Сашиного велосипеда. Уф, как камень с плеч! Эти мгновения ожидания превратились для меня в вечность. Я увидела Сашу, обернулась в сторону парня - но этого труса и след простыл. Я попросила Сашу поторопиться, чтобы уйти из этого ущелья как можно скорее.
Готовясь к путешествию, я читала об арабах на форумах для туристов, и я была, в принципе, наслышана об “особом” их отношении к женщинам-иностранкам. Все очень просто, для них мы, женщины - проститутки. Я не знаю, каково отношение их мужчин к их замотанным в покрывала женщинам, но в отношении нас - это просто наглые свиньи. Я не носила коротких шорт, на мне были обычные джинсы, просторная кофта - я не могла никак смутить их извращенных понятий о сексуальности. Забегая вперед, расскажу еще об одном инциденте.
Мы стояли с палаткой на пляже Ха-Мигдалор, он находится в двух километрах от границы Израиля с Египтом. Я возвращалась в наш лагерь после вечерних умываний у бесплатного крана с пресной водой неподалеку. Закат. Остановилась машина с двумя арабами, направлявшимися в сторону Египта. Один из них вышел, стал на колени, развернулся в сторону Мекки и начал молиться. Второй, сверля меня взглядом, встал возле машины, достал мотню и начал ссать, продолжая на меня нагло смотреть. Я спрятала взгляд и поспешила.
Возможно, мое негодование покажется смешным, а поступки арабов ребяческой забавой. Но что было бы, если бы я шла одна по улице, где некого позвать на помощь - что было бы со мной? Это поведение - показатель крайне низкой культуры, от этого нельзя отмахнуться. Я могла бы и дальше продолжить свое повествование в том же приподнятом духе, но ведь это все случилось со мной. А значит имеет смысл об этом говорить, а не отмалчиваться, будто бы все хорошо. В таких ситуациях не отшутишься...
Итак, идя по ущелью Хамам, мы вышли к одноименной деревне. Возле холма на дороге играли арабские дети и кричали нам “Шалом!”. Деревня Хамам выглядела сверху интересной и даже красивой, на деле же это еле стоящие обшарпанные постройки, кучи мусора..



Я думала о том, какие же они жалкие люди. Они до сих пор живут по понятиям, обычаям и привычкам средневековья - их образ жизни, менталитет настолько отличаются от нашего, что понять друг друга нам не дано никогда, пока религиозный фанатизм, варварские обычаи будут оказывать влияние на людей. Их мир либо погубит наш, либо примет новые ценности - другого пути нет, как бы ни пытались европейские политики завуалировать реальную проблему призывами к толерантности в обществе.
Хотелось уехать отсюда, и поскорее избавиться от неприятного осадка. То, что я увидела в среде арабов - это не просто неизбежность и страдание от бедности, нет, у них в Израиле множество льгот и привилегий, как у коренного населения. Это было страшнее, то, что можно встретить и у нас повсеместно - нежелание жить, нежелание созидать, нежелание быть человеком, нежелание противопоставить себя разрушительным силам природы и общества.. Их беднота сродни нашему алкоголизму.
Нам необходимо было до вечера доехать до Капернаума.
Мы ехали по трассе, справа от нас - озеро, сливающееся с серыми тучами. В Капернаум мы приехали, когда уже начало темнеть. Мы зря торопились - города давно нет. На его территории оказалась огороженная высоким забором францисканская церковь. Последние посетители уехали на экскурсионном автобусе. Мы остались одни. Нужно было искать место ночевки. Но беда в том, что вся территория вдоль озера либо покрыта непроходимыми зарослями, либо на ней находятся чьи-то строения.



Через метров 500 заметили ресторан на берегу озера. По-быстрому, чтобы никто не заметил, заехали на его территорию и свернули на тропу, идущую вдоль озера. Как же мы об этом потом пожалели! В сгущающихся сумерках, по колючкам, мы шли по дороге, проложенной трактором. Время шло. Мы были в отчаянии. Уже в полной темноте нам удалось найти выход. Пройдя мимо трансформаторной будки, мы вышли на дорогу, по которой въехали в Капернаум.
Крутя педали, снова обрели силу и уверенность, что скоро найдем свое пристанище. Решили ехать к местечку Сапир, километров в 10 от Капернаума. Там мы заметили дорогу, идущую от шоссе в сторону озера.
Неожиданно на повороте Саша проколол переднее колесо. Мы включили фонарики, нами овладевала легкая паника. Кругом - кромешная тьма, ни огонька. Где-то ноют коты. Мы обнялись - это единственное, что могло нам помочь в трудную минуту и что всегда нас поддерживало: то, что мы любим друг друга. Силы вернулись. И мы начали разбираться с колесом.
Сашка достал ремнабор, мы отыскали, приложившись ушами к камере, место прокола. Зашкурили. Начали приклеивать заплатку. Клеили густо, так как способности клея к заклеиванию не внушали доверия. Саша накачал камеру - держит! Проверили покрышку - нашли ту самую застрявшую колючку и вытянули ее с трудом.
Камера была вставлена в обод под шину. И вот, настал этот момент, когда камера вновь накачана и надо накрутить колпачок ниппеля - но его нигде нет. Гром и молнии! Мы весь день ничего практически не ели, у нас прокол, а мы стоим в темноте и ищем колпачок от ниппеля, Массаракш!! В конце концов, мы его отыскали. Вздохнув, мы помчались дальше, неся свет этой дороге.
Не доезжая до Сапира, мы попытались найти место чуть раньше по дороге, но наткнулись на заборы. Ночь становилась все более фантасмогоричной. Силы не физические, но психические подходили к концу.
До Сапира мы доехали, но очередной вымотавший нас обоих случай: Саша его проехал, в то время как я остановилась и ждала его на перекрестке. Время тянется. Большая дорога пустынна. Столб с фонарем. Начинается дождь.
Через минут пять Саша, взволнованный, вернулся. Мы снова вместе. И можем начать поиски места. Решили, что если и тут нам не повезет, поедем в прежнее место ночевки возле Тиберии.
По дороге в сторону озера доезжаем до трансформаторной будки, вдоль забора тропа, по которой Саша уходит в разведку. Место нашел, но не возле озера, как планировали - но и это прекрасно. Тучи сгущаются над нами, дождь усиливается.
Раскладываем внутренний тент, я прыгаю внутрь. Начинаю наводить домашний уют: надуваю коврики, расстилаю спальники. Саша натягивает тент. А снаружи, между прочим, усиливающийся дождь. Саша подтягивает велорюкзаки к одному из входов в палатку, скрепляет велосипеды. Начинаю готовить ужин.
Саша заходит весь мокрый. Сушимся. Едим. Сегодня был тяжелый, насыщенный день. Утешает то, что завтра нас ждет Иерусалим, заселение в хостел и банальный душ!



 

День шестой. Тиберия - Иерусалим.

Как и положено, этим утром мы оказались в совершенно неожиданном для себя месте. Мы стояли на зеленой площадке возле высоких пальм во внутреннем дворе напротив каких-то зданий. Оказывается, ночью мы проникли на территорию огороженного кемпинга. Никого из администрации не было. Нам снова повезло.
Ночью шел дождь. Снаружи все мокрое, внутри - сырое. Кое-как собираем потяжелевшую из-за воды не меньше, чем на килограмм, палатку и запихиваем ее в чехол. Надеемся, что скоро просушимся в Иерусалиме. Сашино переднее колесо, над которым вчера колодовали, спущено. Сняли. Переклеили камеру, обнаружив новую, вчера незамеченную дырку.
Снова в путь. Одеваем куртки, так как прохладно и моросит дождь. На дорогах мокро. Докручиваем педали до Тиберии. Саша успевает проскочить на светофоре. Я - нет. Замечаю, куда Саша поехал. На зеленый еду за ним. Перекресток. Куда дальше - неясно. В замешательстве полнейшем. Если поехать влево - крутой спуск, вправо - подъема нет. Есть риск спуститься вниз, а потом долго подниматься, если Саша поехал направо.
Через минуты две вижу, как Саша появляется внизу спуска без велосипеда и кричит. В толпе машин и людей подъезжаю к этому месту. Саши нет. Снова уехал, не дождавшись - видимо, подумал, что я его нагоню. Снова перекресток. И снова не знаю, куда ехать дальше.
Спешиваюсь. Кругом толпы людей и машин. Хожу туда-сюда. Саши все нет. Начинаю спрашивать у местных, как далеко находится автовокзал. Женщина отвечает, что не местная. Пожилой мужчина не говорит по-английски. Говорю ему “Отобус?” и развожу руки в стороны, показывая, что не знаю, куда ехать. Мужчина машет рукой, показывая направо. И уж не помню, как я поняла, что он говорит на иврите, но точно уяснила, что остался один квартал. Еду в ту сторону. Так и оказалось.
Саша сидит за столиком возле привокзальной кафешки. Ну, наконец! Говорит, искал меня везде. Плачу. Сашка утешает. Быстро идем к остановке разбирать велосипеды, чтобы успеть на автобус. Все-таки переживания переживаниями, а двигаться надо дальше!
В Иерусалиме по ощущениям было намного холоднее. На автостанции быстро выгрузились и прямо возле места высадки начали сборы. Грязные и мокрые - мы из цивилизованных туристов, восхищенно едущих по тель-авивским пляжам, превратились в бодро перебирающих педали бомжей.
Иерусалим начинал мне нравиться все больше и больше по мере приближения к историческому центру города. Мы заранее отметили на карте хостелы, где планировали найти себе приют на несколько дней, пока будем бродить по историческим местам. Мы ехали по запруженным улицам, доносились запахи еды, мы были голодны как волки.
Въехали в историческую часть города через Яффские ворота. Здесь где-то должен находиться одноименный хостел. Пока стою возле Христианской миссии, Саша договаривается о нашем ночлеге. Какой-то иностранец, замечая меня с велосипедами, улыбается и здоровается. Нас принимают вместе с нашими железными конями. Разгружаем их и паркуем возле администрации.
Саша показывает мне комнату. Отличная! Комната отделана незамысловато, вернее, вообще никак не отделана - но в этом ее и уникальность. Стены каменные, необработанные. Интересно, что было здесь пару сотен лет назад?




В хостел часто заходят туристы, просто чтобы полюбоваться видом на крыши Иерусалима. Здесь есть выход наверх.
В Иерусалиме чувствуешь себя словно в центре мира. Столько здесь разных людей, взглядов, мнений, привычек, судеб - уникальный город!
Полдня проводим в чистке вещей, сушке, приведении себя в порядок. Решили отнести все вещи в прачечную. Администратор посоветовал прачечную напротив нас - в хостеле Петра. Саша выходит на запруженную щелкающими затворами фотоаппаратов туристами улицу в домашнем виде: в шлепанцах и бриджах. Сдает вещи в прачечную. Нам обещают приготовить их к вечеру.
А пока идем на вечернюю прогулку. Вышли на улицу-рынок возле хостела. Начался дождь. Вливаемся в поток туристов. Кажется, что он здесь не иссякает никогда. Мощеные улицы блестят, мягкий желтый свет срывается из-под крыш ларьков. Разносятся зазывающие крики: “Umbrella! Umbrella!” Мы уходим все дальше - вышли, наконец, с шумной улицы-рынка. Входим в еврейский квартал. Тишина, ночь. Кое-где проходят местные. Мы бродим как во сне, без цели. Спокойно переговариваемся. Древние стены города произвели на нас неизгладимое впечатление.
Выходим к нашему хостелу. Саша идет на разведку за нашими вещами. Он уже не в первый раз подходит к арабу-администратору за ними, тот его постоянно отправляет и просит подойти через какое-то время. Саша подходит к нему в очередной раз.
Араб курит снаружи и говорит, что вещи еще не готовы. Медленно, покуривая, изрекает, что, они, возможно, будут готовы завтра. Затем делает паузу: “Возможно, будут послезавтра, а, может, и после-послезавтра. Я не знаю”. Саша уже было собрался уходить в легкой фрустрации, как тот остановил его и улыбнулся, докурив сигарету. Вещи были готовы. Такой вот простой юмор.
Администратор подарил нам карту города. Засыпая, мы планировали по ней наш завтрашний марш-бросок по древностям Иерусалима. Не верилось, то, что так давно хотели увидеть - наконец, увидим. Из мечты и планов наше путешествие с каждым днем превращалось в незабываемую реальность, даря нам новые мысли и новые переживания.

 

 

День седьмой. Иерусалим.

Иерусалим. Один из древнейших городов мира. Святыня иудаизма, христианства и ислама, Старый город разделен на 4 квартала: христианский, еврейский, армянский и мусульманский. Все их мы сегодня намеревались обойти.
По соседству всю ночь кто-то сушил свои вещи на тепловентиляторе. В комнате высокая влажность из-за сохнущей палатки. Ранним утром, заломив миску овсяной каши, выходим в долгий и увлекательный путь по Иерусалиму. Хотя мы планировали начать прогулку с Храма Гроба Господня, ноги вывели нас за стены Старого города к прекрасному рассвету.



Первой посетили Стену Плача - это часть уцелевшей стены Второго храма, разрушенной римлянами в 70 г. до н.э. Сейчас стена является частью мусульманской мечети Аль-Акса.
На входе к Западной Стене охранники с металлоискателями тщательно проверяют посетителей. Очереди разделены, с одной стороны женщины, с другой - мужчины. Также и молятся отдельно. Правда, у мужчин площадь побольше. С раннего утра возле стены много молящихся евреев. Некоторые из них, ашкеназы - выглядят очень забавно в своих черных костюмах, пейсах и шапочках.



Стена Плача - важное место для евреев. Это символ и надежда возрождения народа на своей Земле, целого народа, даже в диаспоре не потерявшего своей уникальности.



Через ворота вышли из Старого города и направились к Маслиничной горе. По пути попробовала маслину с дерева возле Гефсиманского сада - едкая и кислая. Но на вид очень красивая: однотонно-черная, в капельках воды.



Прошли мимо искусно расписанной снаружи католической Церкви всех наций. За ней крутой подъем вверх. Побродили по жилым улицам, зашли в какой-то сад сверху с красивым видом на Иерусалим. Подошли к часовне, построенной на месте вознесения Христа. Напротив нее толпы туристов, обходим со всех сторон.



Арабы продают сувениры, катают на верблюдах. Замечаем делегации туристов, скучкованных по национальности: японцы, африканцы. Африканцы даже в одинаковой одежде: зеленые цветастые шаровары и халаты, красные кепки. По дороге вниз вдоль еврейского кладбища они шли с гигантскими пакетами. Пока мы ходили по кладбищу, они бойко торговали с арабами. Мы поняли назначение этих пакетов: у них что-то вроде шоппинг-тура по святым местам. Арабы подъезжают с товарами прямо на машинах, чернокожие женщины громко кричат, видимо, споря о ценах. Очень шумное и забавное мероприятие.
Через Дамасские ворота планировали выйти на Via Dolorosa - это улица, по которой пролегал путь Иисуса к месту распятия. Но вышли с нее где-то на середине. Вернулись в хостел за велосипедами. После велотасканья по дюнам нужно было почистить цепи. Песчинки, попадая в звенья, способны ускорить процесс ее разрушения, и даже при определенной сноровке стереть звездочки. Поэтому мы заранее разыскали в интернете веломастерскую Bilu Bikes и отправились на катание по новому Иерусалиму.
Навигатор стал нас подводить, ведя не на тот путь, но покружив по району, мы скоро нашли ту самую мастерскую. Так как шекели у нас закончились, мне пришлось поехать на поиски обменника. Путь преодолела быстро и бодро, моментально набирая приличную скорость - все-таки без багажника с велорюкзаком на нем ощутимо легче.
После чистки велосипедов завели наших коней в хостел и сходили на башню Давида. Насытились историческими сведениями, полюбовались крышами Старого города, приметили серый купол Храма Гроба Господня, к которому безуспешно пытались добраться утром, и поспешили на Via Dolorosa. Но, как известно, нам никак не обойтись без приключений. Поэтому к Храму мы шли часа два. Мы не особо ориентировались и шли как придется.



Нелегкая завела нас на крышу одного из старых зданий. Саша ел фиолетовые чипсы, я снимала видео, и тут зазвенел колокол и по улице внизу прошла экскурсия, гид по-русски быстро рассказывала о храме. Мы поняли, что мы над Via Dolorosa и совсем рядом с храмом. Решили спуститься вниз, но, естественно, нам было скучно спускаться на улицу по тому же пути. Мы отыскали какую-то лестницу и прошли по ней вниз. Тишина. Перед нами была полупрозрачная дверь, за которой виднелись черные фигуры. Ни на минуту не задумываясь, открываем дверь - и видим перед собой собрание ортодоксов-евреев, бурно обсуждающих что-то над свитками. Споры, крики - нас почти никто не заметил, мы же хохотали, убегая вверх по лестнице на крышу. Наверху мы обнаружили много велосипедов - просто дикое количество. Прошли мимо разобранных и наваленных друг на друга великов вниз. Узкий проход - и вот мы на улице.
Иерусалим очень интересный город. Здесь легко заблудиться, не заметив этого. Среди узких проулков живут люди, бегают дети. По утрам компактные мусоровозы щемятся по закоулкам. История здесь часть чьей-то жизни, ради нее здесь и живут.
Постепенно, блуждая в сумерках по улицам, мы все чаще стали замечать православных, которых в Иерусалиме видно за версту. Когда концентрация усатых дядь с добрыми лицами, бабуль и теть в платочках достигла своего максимума, мы поняли, что мы на месте. Перед нами высился Храм. Толпа через массивные ворота продвинула нас вперед. У католиков играл орган - величественно, словно космос говорит с тобой. Снаружи с минарета заголосил муэдзин, призывая всех мусульман на вечернюю молитву. В этот момент я подумала, что в этом и есть вся неповторимость Иерусалима: две молитвы, одному богу, вместе на небольшом кусочке земли.




Храм поделен между 6 христианскими конфессиями, между которыми нередки разногласия в организации богослужений, потому ключи от храма хранятся у семьи мусульман, передающих их из поколения в поколение начиная с 12 века. Мы обошли храм со всех сторон. На одной из стен в церкви св. Елены нашли надпись: “Help me my Jesus for all my money problem” - как цинично..
Из храма мы вышли ночью. Завтра едем к Мертвому морю. Мы еще несколько часов гуляли, слушали голоса города, любовались его древностью, рассматривали людей. Нет слов, чтобы передать всех впечатлений от Иерусалима - настолько он многогранен, настолько глубоко в века уходит его история. Неповторимый город.

 

День восьмой. Спуск к Мертвому морю, Кумран, Эйнот Цуким.

Из номера мы вышли в темноте, вытащили велосипеды, не издавая лишнего шума, погрузили велоштаны на багажники. Сашка включил навигатор, и мы выехали на трассу из Иерусалима на восток. Формально мы въехали на территорию Палестинской автономии.
Дорога была полупустой. На одном из перекрестков, когда уже рассвело, Сашка объехал стоящие на светофоре машины справа. Я попробовала повторить этот маневр, но нервный водитель из левого ряда намеренно перестроился, загородив мне проезд. Светофор переключился, и коцая бордюр, странный водила надавил по газам. Я спокойно проехала. Это был единственный случай неадекватного поведения автолюбителя на дорогах Израиля в нашем походе.
Начался спуск длиной в 40 с лишним километров. Мы должны были сбросить около 1200 м. Надо признаться, что решение ехать в Израиль на велосипедах было оформлено отчасти ради этого спуска.



Представь, ты слегка отталкиваешься от земли, поудобнее усаживаешься на седле, прячешь руки в перчатки, застегиваешься. Между делом велосипед разгоняется и через сотню метров без помощи твоих мышц выходит на скорость в 25 км/ч. Начинаешь мерзнуть, утренний холод сковывает, открытые участки кожи немеют. Превращаешься в сплошной датчик - датчик температуры, скорости ветра, силы сопротивления воздуха. Чувствуется, что где-то рядом тот физический барьер скорости, через который нет возможности проехать на такой конструкции, как целый собранный велосипед. Пальцы через перчатки превращаются в ледышки. Согреться нет возможности, так как ты уже мчишься на 45 км/ч, и крутить педали на этой скорости все равно, что хвататься за ветер, падая.
Незабываемые ощущения. Мы ехали, останавливаясь, чтобы полюбоваться видами, сделать парочку путевых снимков, согреться и несколько раз перевести велосипеды на другую полосу. Скорость в 45 км/ч, поначалу казавшаяся нам захватывающей, теперь чувствовалась как черепашья медлительная поступь. Нам было мало, и при старте мы стремились дать как можно больший импульс и подкрутить педали тогда, когда еще была такая возможность.



Стоит заметить, что дорога идеального качества. Ехать по ней - удовольствие. Машин практически нет. Люди, которые проезжают мимо, фотографируют нас, сигналят нам, смотрят на нас и машут нам руками. Обочина широкая. Единственное, что омрачает - это множество разбитого стекла. Мы старались не заезжать на край обочины, поэтому прокол нас обошел.



Видели несколько арабских деревень - традиционно бедных и традиционно в мусоре.
На половине пути к морю у нас было запланировано посещение Вади Кельт. В этом ущелье находится монастырь св. Георгия, построенный в скале, что-то вроде крымского Инкермана. По дороге мы любовались холмами Иудейской пустыни: свободные от какого-либо проявления человеческой деятельности, уходящие на горизонте в легкую фиолетовую дымку, под палящим ярким солнцем, они казались театральными декорациями.



Мы спустились к Вади Кельт по красивейшему серпантину, с каждым витком открывавшему нам новые виды. Поднявшись на дюну, с противоположной стороны ущелья мы увидели монастырь. Где-то там тарахтел дизель-генератор. Арабы внизу с нашей стороны продавали подъезжавшим на автобусах туристам соки. Мы любовались пустыней, ущельем. Однако тягостно было осознавать, что обратно к трассе Иерусалим - Мертвое море мы будем возвращаться, набирая высоту.



Планы были на сегодняшний день колоссальные. Потому мы не стали терять времени и поползли наверх. К нашему удовольствию, подъем мы преодолели довольно быстро. Видимо, на наших мышцах благотворно сказывался отдых в Иерусалиме. Снова поудобнее устроились на велосипедах, одели футболки, флиски, чтобы не замерзнуть по пути, и продолжили наш спуск к Мертвому морю. Постепенно скорость начала падать, поскольку мы уже прилично сбросили высоту и уклон уменьшился. Пару раз над нами пролетали истребители.
Мы, наконец, завернули на дорогу вдоль Мертвого моря, проехали мимо банановой рощи и приблизились через какое-то время к Кумрану - небольшому поселению, где около двух тысяч лет назад жила и совершала свои обряды община ессеев. Это место, где были найдены древнейшие свитки с записанной Библией. Обнаруженные недавно свитки, написанные до начала проповедческой деятельности Иисуса, во многом предваряют Новый завет. Некоторые исследователи предполагают, что сам Иисус мог быть из общины ессеев.



Мы оставили велосипеды у кассы, пробили наши грин карты, получили буклеты с картой местности и отправились на исследование пещер. Мы пробежались по раскопкам и направились к самому, по нашему мнению, интересному - пещерам в горах. Возле обрыва вади, по которому в сезон дождей стекают потоки воды, мы впервые встретили забавных птиц - скворцов Тристрама. Черные словно в смокингах, с яркими кончиками крыльев, они стремительно перелетали с одной скалки на другую, напевая и как будто дразня. Оказалось, что это эндемичный вид скворцов, встречающийся только у Мертвого моря на территории Израиля и соответственно Иордании.
Мы с удовольствием полазали по скалкам Кумрана и только желание увидеть сегодня еще и Эйнот Цуким заставило нас вернуться обратно.
Эйнот Цуким (или Эйн Фахша) - оазис с источниками, питающими Мертвое море. Парк облагорожен до предела, здесь можно охладиться, отдохнуть от испепеляющего солнца пустыни: покупаться, набрать чистой питьевой воды, посидеть в тени навесов, побродить по коридорам из камышовых зарослей. Здесь мы впервые на Земле обетованной увидели картину, отдаленно похожую на нашу осень: сухие рыжие листья на деревьях и узких тропинках, небольшие озерца под низко склонившимися ветвями - очень красивое место.




Пока объезжали оазис, присмотрели идеальные площадки для установки палатки. Но к сожалению, ночевать на территории парка запрещено. Сотрудник заповедника порекомендовал нам отъехать километров на 15, там можно было остановиться на ночь, и никто не смог бы нас прогнать оттуда: ни сотрудники парка, ни военные. Он предупредил нас об опасности синкхолов - полостей, образованных при отступлении Мертвого моря, в которые можно легко провалиться. Парень пожелал нам приятного вечера, мы распрощались и метнулись на юг. Уже садилось солнце, и нам желательно было найти место ночлега затемно.
Место мы нашли, не доезжая до конца территории заповедника. Пластиковые указатели национального парка были тут и там в лежачем состоянии. Мы сошли с дороги по направлению к Мертвому морю и спрятались за холмом, отделявшим нас от нее. Подождали наступления сумерек, любуясь морем и Иорданскими горами. Навигатор показывал -391 м. Мы были на самом низком месте на Земле - у Мертвого моря, в расщелине между двумя расходящимися в разные стороны тектоническими плитами.

 

День девятый. Эйн-Геди.

Солнце встало не сразу, задержавшись за Иорданскими горами. Показавшиеся пробивающиеся сквозь белесую дымку солнечные лучи стремительно распространились по белой безжизненной земле, окрасив ее в розовый цвет.
С восходом солнца поднялся встречный южный ветер, внушительно тормозивший наше движение. Под припекающим солнцем, потея, мы преодолевали холм за холмом. Наша цель - Эйн-Геди. Сегодня мы планировали, наконец, искупаться в соляном растворе, имя которому - Мертвое море.



Что примечательно, когда мы останавливались, мы сразу же чувствовали холодок и безветрие. А как только начинали крутить педали, наше состояние становилось диаметрально противоположным: ветер становился все сильнее по мере набора скорости, а неимоверная иссушающая жара набрасывалась на нас, заставляя пополнять запасы воды в организме.



На одном из спусков, также имевших место, на нашем пути вдоль Мертвого моря - мы разогнались так, как не разгонялись даже на пути из Иерусалима - настолько был крутой уклон. Сидящих с автоматами военных на посту на границе Палестинской автономии мы проскочили как пули. Саша, как мне кажется, достиг физического скоростного барьера своего велосипеда. Его скорость достигла 86 км/ч. Свою замерить я была просто не в состоянии: глаза слезились от встречного ветра. Я ни на секунду не отвлекалась от дороги, так как боковой ветер все время норовил опрокинуть меня на обочину. Не совсем понятно, почему мой велосипед и я оказались такими парусящими. Руками я вросла в руль. На последовавшем за спуском крутым подъемом, все-таки затормозившем нас благодаря неумолимой силе тяжести, мы остановились. Лицо у меня было все в слезах.
Поставив маленькую передачу, мы поднимались наверх. Нас ждал сюрприз. Перед нами прошло небольшое стадо грациозных нубийских коз, которое возглавлял козел с роскошными рогами и тонкой бородкой. Они отдыхали прямо на обочине.



К обеду мы въехали в Эйн-Геди и направились ко входу в заповедник Вади-Давид. Постояв и поизучав карту местности, мы поняли, что гораздо выгоднее будет посетить все интересующие нас места завтра, выделив на это весь день. Взяли в местном кафе пару сендвичей и устроились в тени за деревянным столом. Сразу же к нам слетелись те самые забавные птицы, которых мы встретили в Кумране - скворцы Тристрама. Они с любопытством разглядывали нас, расхаживая по столу. Я не утерпела и кинула им в толпу пару крошек. Раздался визг, и одна из птичек, подавшая этот клич, взметнулась и схватила крошку прямо на лету. Я устроила со своим сендвичем настоящее цирковое представление. Птицы кричали, летая над столом словно истребители. Вокруг нас столпились туристы. Они достали камеры и начали нас снимать. Двое мужчин отошли к нашим велосипедам и начала с интересом обсуждать нас и наши велосипеды, словно это были не велики с обычными багажниками и велоштанами, а, как минимум, космические шаттлы, бороздящие просторы космоса.


После импровизированного обеда решили зайти в местную полевую школу, являющуюся также хостелом. Нас очень удивило поначалу тесное сожительство людей и бродящих по двору нубийских коз. Эти дикие животные ходили в нескольких метрах от нас и не боялись.
Мы оставили в здании администрации наши велосипеды и рюкзаки и, вооружившись купальными костюмами и бутылкой с водой, отправились на общественный пляж в Эйн-Геди.



Что характерно, всюду установлены щиты с предупреждениями об опасностях Мертвого моря, специально продублированные на русском языке. Из брошюры мы узнали, что сразу же после купания необходимо принять душ и что стоит опасаться попадания воды в глаза.
Местные туалеты, в которых мы планировали переодеться, оккупировали арабы, берущие за посещение мзду. Мы, конечно, не стали поддерживать этот разбой и переоделись прямо на обрыве перед пляжем.
На пляже сконцентрировано очень много русских. Есть также и башня со спасателями, что-то говорящих на иврите. На берегу лежала газета, которую мне подал с берега Сашка для традиционной фоторегистрации в водах Мертвого моря. Однако миф был развеян: перемещаться в воде не так-то просто, так как приходится все-таки немного поддерживать себя на плаву. Ноги всплывают, а неожиданно перевернуться со спины на живот не составляет никакого труда. В итоге газета была замочена и я открыла ее разворот вверх ногами, создавая видимость чтения.



После купания отправилась в бесплатный душ. Настал черед Сашиных водных экзерцизов. Он не хотел выходить из воды, резвясь как морской котик. Но все-таки он вышел и направился за ушедшей группой русских туристов принимать грязевые ванны.
Я сидела и ждала. Море лизало камни, покрытые толстым слоем соли. Очень красивые. Какой-то турист, русский конечно же, ходил и откалывал их себе на сувениры. Хорошая идея, мы потом тоже подобрали несколько небольших валяющихся неподалеку. Саши не было очень долго. Так и представляла его себе потешающимся в грязи.
Наблюдала за туристами. Много израильтян - приходят на пляж семьями. Неподалеку сидели два негра. Один из них ушел в направлении грязевых луж и через пару минут вернулся вымазанный. Забавно. Черное на черном. Практически не видно разницы между замазанными частями тела и чистыми. А Саши все не было. Через минут 15, когда я уже начала тихонько паниковать от скуки, он пришел, по цвету напоминая того негра. Запах был своеобразный, он держался вплоть до следующего дня.




Мы наразвлекались на пляже и ушли в хостел. Там все также мирно нубийские козы, от мала до велика, обдирали высаженные на клумбе бананы. Нам дали просторный номер, в котором мы и расположились. В комнате находился телевизор, благодаря чему, пока готовился ужин, мы ознакомились с израильским телевидением. Насколько я успела понять по вечерним выпускам, тут популярны всяческие ток-шоу, где обсуждают взаимоотношения полов и людей. Как раз в течение часа пока я щелкала с одного канала на другой на одном из них не сходила одна представительного вида тетя.
Мы наелись гречи и роскошной израильской охотничьей колбасы, отличительной особенностью которой является полное отсутствие свинины и всяческих свиных вторпродуктов вроде шпика в частности. Так что колбаса эта нас пленила.
Уснули мы сытые, отдохнувшие и готовые физически и морально к завтрашней пробежке без велосипедов и рюкзаков по горам заповедников Вади-Давид и Вади-Аругот.

 

День десятый. Заповедники Вади-Аругот и Вади-Давид.

 

За окном номера на балконе, за плотными шторами разгорался день. Солнце уже встало над Иорданскими горами.



Мы упаковали велорюкзак с вещами и продуктами, закинули его в подсобку администрации полевой школы и направились на завтрак. Он входил в стоимость номера, и мы благоразумно намеревались получить от этого максимальное количество бонусов. Завтрак был кошерным, а это означало, что столы ломились от всевозможных блюд из молока, яиц, тунца и овощей - всего, кроме мяса. Мы были не против такого расклада. С собой в горы мы утянули вареные яйца, хлеб, джем и сыр - о чем мы, находясь уже там, ни на минуту не пожалели.
Полные сил, с приличным запасом гликогена в печени и отдохнувших мышцах, мы подошли к администрации заповедника Вади Давид. Пробили наши грин карты, получили карту, сотрудник поинтересовался, по какому маршруту мы планируем идти. В ответ он указал нам приблизительные временные интервалы, в течение которых нам необходимо будет появиться на контрольных точках, чтобы успеть спуститься вниз, как максимум, до заката. Мы уже собирались уходить, как он спросил, сколько воды мы с собой взяли. В хостеле мы набрали около 2 л воды. Парень настоятельно порекомендовал нам взять еще воды: приблизительно по 3 л на человека. Нас это насторожило. Собрались уже было покупать воду, но он показал нам на бесплатные источники питьевой воды и пустые пластиковые бутылки, которые оставляют посетители после походов. Я взяла из кучи две 1,5 литровые бутылки, и мы набрали в них воды.
Наконец, мы подошли к нахаль (в переводе ручей) Давид. Тут внизу вдоль дорожек к ручью бегали от куста к кусту, словно зайцы, скалистые даманы. Они неуклюже подпрыгивали на камнях и плюхались всей своей тяжестью, проделывая все это, несмотря на свою комплекцию, удивительно быстро.
Вдоль ручьев в пустыне образуются оазисы, в которых буйствует растительность, приходят на водопой животные. Вода - это жизнь. И, наверно, нигде так сильно среди развитых стран это не понимают так, как в Израиле.



Мы прошли вдоль ручья вверх по обустроенным дорожкам по тенистым коридорам из растительности до водопада, ниспадающего вниз с высоты около 25 метров. Капли разбивались об камни, образуя взвесь, переливающуюся на солнце, образуя радуги. Стайки мошек зависли над водой высоко над головами.
В воде рядом мы нашли умершего речного краба. Большой. Я приподняла его, его лапки безвольно свисали вдоль тела. Мы даже не могли предположить, что нахаль Давил так богат животным миром.
Дальше наш путь ответвлялся вверх в горы. Мы быстро прошли по маршруту до развалин храма - быстрее, чем предполагал сотрудник заповедника. Поэтому мы пару раз позволили себе передохнуть и выпить воды. И воды, хотя он заверил нас, что нам понадобится больше, выпили мы всего одну бутылку. Видимо, в зимнее время расход воды на маршруте значительно меньше, чем, к примеру весной или осенью. Летом здесь вообще делать нечего, на мой взгляд: сложно представить себе, какое адово пекло разворачивается здесь летом, если даже зимой, поднимаясь вверх по серпантину, стягиваешь с себя все вплоть до последней майки.
Возле развалин храма мы встретились с девушкой, шедшей вниз. Поздоровались с нею. Затем с той стороны, куда пошла девушка, выбежал парень. Он метался и кого-то звал. Спросил у нас, видели ли мы девушку. Мы направили его на тропу, по которой она пошла. Заповедник большой, лучше, конечно, не теряться и держаться вместе!


Далее наш путь шел круто вверх, постепенно превращаясь в круто закрученный серпантин. Мы пытались кое-где срезать его по камням. Не везде нам это удавалось, так как с маркированной тропы не всегда был смысл сходить. В итоге время, затраченное на прохождение по нормальной тропе, было приблизительно таким же, как время на более интересных полазках по камням.


Довольно быстро мы забрались наверх, где нам предстал изумительный вид на море, кибуц внизу, Иудейскую пустыню в фиолетовой дымке, морщинистые безжизненные горы вокруг. Мы дошли до Вади Аругот. Это красивый каньон с отвесными склонами, по одному из которых значилось, что спуск по нему предназначен для “expirienced hikers” (опытные восходители, хе-хе). Природная скромность не давала нам причислить себя к таковым, поэтому мы с замиранием сердца приблизились к краю обрыва. Тропа круто уходила вниз, идти предстояло по узкой тропе по краю пропасти. Сильнейший ветер, закручиваясь здесь наверху в роторы, то сталкивал вниз, то прогонял в сторону. Из снаряжения у нас были только наши руки, ноги и голова на плечах. Не раздумывая над ненужными опасениями, мы пошли вниз.



С первым же сделанным шагом все встало на свои места: движение не оставляло выбора тараканам в голове. Уверенность в проходимости выбранного маршрута стала нашим абсолютом. От вида раскрывающейся пропасти каньона было не страшно, было весело. Мы шли быстро, где-то спрыгивая, где-то хватаясь руками за камни. Кое-где сыпуха под ногами с шумом слетала вниз.
Спускаясь вниз, мы встретили подтянутого мужчину лет 40 с трекинговыми палками и рюкзаком за плечами. Мы пропустили его вниз, так как Сашка снимал видео. На одном из участков мы снова его обогнали и остановились снова на съемку, теперь уже фото. Мужчина подошел и извинился за то, что наделал столько шума, спускаясь. Саша заверил его, что все в порядке, и он пошел вниз. На самом деле, хотя на карте и была приписка “expirienced hikers”, ничего кроме трех составляющих: рук, ног и головы на плечах - не требовалось.
Внизу бродило много туристов, много семей с детьми. В Израиле, по все видимости, прогулки по паркам и заповедникам - очень популярное семейное времяпрепровождение. И это прекрасно. Прекрасны раздельный сбор мусора, парки повсюду, развитое велодвижение, активное увлечение спортом людьми. Прекрасна страна, в приоритетах у которой не очередной распил бюджетных средств на ненужное “спортивное” событие в Сочи, а забота о гражданах вовлечением их в здоровый образ жизни. Спорт - это не удел отобранных благодаря своей генетике единиц, это основа жизни миллионов.
Мы прошли по каньону, вышли из парка. Возле администрации бродили козы и даманы, летали скворцы.
Наш путь лежал мимо кибуца Эйн-Геди, использующего воду нахаль Аругот на свои нужды. Кибуц выращивает финики и цветы, пакует минеральную воду, занимается птицеводством. Мы обратили внимание, когда приближались к выходу, что нахаль Аругот, покидает тенистые зеленые своды и попадает в бетонные трубы. Неизвестно, какая часть воды из ручья попадает в Мертвое море, уровень которого с каждым годом все ниже и ниже.



Мы перекусили сендвичами и мороженым возле администрации заповедника Вади Давид, забрали наши велосипеды из полевой школы и направились к Масаде, крепости, в которой жил и скрывался от римлян царь Ирод. Крепость - последняя из павших под римским игом.
Мы уже успели заметить, что с восходом солнца и до заката поднимается сильнейший встречный ветер. Было как раз то самое время. Мы уже не надеялись доехать до Масады, надели наушники и приготовились к монотонной накрутке километров дороги на педали.
Однако путь нам дался довольно легко. По дороге уже возле Масады встретили компанию помотанных туристов. Они рассказали нам, что спускались вниз по знаменитой Змеиной тропе и затратили на это около 40 минут, поднимались же вверх они на фуникулере. Они предупредили нас, что этого не стоит делать на велосипедах. Хотя мы это и не планировали делать. Наверное, мы безумно выглядели в глазах ребят. Мы пожелали им удачи в дальнейшем пути. Их должны были подобрать на дороге родственники.
Слева от дороги находился аэропорт. Мы остановились понаблюдать за самолетами. Солнце еще не село, мы были у цели.




Нашли местечко под палатку напротив Масады, на парковке. Сели на землю перекусить сендвичами с тунцом. Тишина. Внезапно раздались истошные крики. Мы не на шутку забеспокоились. Откуда эти крики? Подняли головы вверх, вот оно что! Сверху, выпустив парашют, падал человек. Крики “Аааа”, “Уууу”, “Иииху” оглашали небосвод. Видимо, те небольшие самолеты с аэродрома как раз и выпускают людей на землю. Темнело. Крики не прекращались. Вероятно, не один человек сегодня ощутил свободное падение!
На парковку в метрах ста от нас подъехало несколько машин и расположилось на ночевку у подножия крепости.
Стемнело. Мы навернули чаю и уснули крепким и здоровым сном.

 

День одиннадцатый. Масада - Эйн-Бокек - гора Содом.

“Не желая сдаваться римлянам, сикарии решили покончить жизнь самоубийством. Был брошен жребий, выбраны десять исполнителей последней воли, которые закололи всех защитников крепости, женщин и детей, а затем один из них, выбранный посредством жребия, убил остальных и покончил с собой”- пишет о падении Масады, последнем оплоте еврейского восстания против римлян, историк и военачальник Иосиф Флавий в своем труде “Иудейская война”. На 1900 лет с тех пор прекратило свое существование независимое государство Израиль.
Стратегически верным было два тысячелетия назад решение строительства крепости на одной из гор Иудейской пустыни, возвышающейся на 450 метров над Мертвым морем. Древние знали толк в крепостях, похожие идеи строительства можно наблюдать, к примеру, в Крыму: Чуфут-Кале, Тепе-Кермен и т.д. По извилистому серпантину, называемому Змеиной тропой, предстояло нам сегодня спуститься вниз.



Мы подъехали к администрации, оставили велосипеды, закупили трехмерных открыток для родственников и сели в кабину фуникулера. Выйдя из фуникулера и пройдя в крепостную стену, мы оказались в помещении, бывшем когда-то чем-то вроде приемной посетителей. В течение часа-полутора мы бродили по крепости, тщательно реставрируемой. Видели голубятню, впечатляющие по размерам резервуары с водой, дворец Ирода на краю обрыва. С крепости открываются очень красивые виды на каньон и пустыню. Но больше всего мы жалели, что у нас нет крыльев, чтобы подняться наверх и охватить одним взглядом эту впечатляющую композицию природы и человеческого творения, выстоявшую среди песков Иудейской пустыни. Существует предположение, судя по которому в годы процветания крепости два тысячелетия назад климат возле Мертвого моря был мягче: здесь могли произрастать деревья и кустарники, наверняка, в изобилии водились и животные, было больше дождей.



Солнце нещадно палило, составляя контраст с довольно прохладным сухим ветром. С крепости по Змеиной тропе мы сбежали минут за 15, как максимум. Наша сноровка в этом деле, годы тренировок (ха-ха) и скука однообразного спуска не давали нам потратить на это больше времени. Встречные люди здоровались с нами и кричали вслед.



Внизу мы вкусили самых вкусных за всю поездку сендвичей с тунцом, начиненных, помимо прочего, кукурузой. Отдохнув, мы направились в Эйн-Бокек.
Мертвое море из-за катастрофического падения уровня (около 1 м в год!) разделено на две части: Северную и Южную. По сути южная часть - это соляная наледь. Чтобы хоть как-то восстановить водообмен между ними, люди прорыли канал. Голубая прозрачная вода, заточенная между берегами, покрытыми солью, так и манит окунуться, чего, конечно же, не стоит делать. Вода Мертвого моря настолько соленая, что ученые утверждали, что жизни в нем нет. Однако недавно были обнаружены грибы и оомицеты, обитающие в водах этого адового раствора.



Мы прибыли в Эйн-Бокек к обеду. Сашка фотографировал пальму, а я съездила в ближайший обменник в отеле. Там охранник, русский, отправил меня в администрацию, где можно обменять деньги, а когда я вышла, сказал, видимо, ради разговора, что у меня спущено заднее колесо. Я поблагодарила его за информацию и проехалась по городу-курорту. Эйн-Бокек произвел впечатление затерянного во времени советского курорта.


В одном из отелей был ремонт - и во внутреннем дворике валялась куча абсолютно архаистичного вида ванн. Такие же были там и люди. Советские тетки-кошелки, мужики из 90-тых, громко разговаривающие по-русски с быдловатым акцентом. В этот мумифицированный образ жизни органично вписались закутанные в полотна арабские женщины, посещающие магазин кремов Мертвого моря. Возможно, по небольшой прогулке по Эйн-Бокеку я, а затем и Сашка, составили несколько предвзятое мнение. Но таково оно - первое впечатление.
Мимо нас, громко рыча, проехала колонна мотоциклистов в кожаных костюмах. Мы сели также на наших двухколесных коней, наверное, не настолько эффектных, но зато более экологичных и не требующих никакого иного топлива, кроме гликогена в мышцах и кислорода в легких.
Следующая наша цель - гора Содом. Та самая, которая, согласно Библии, была ранее городом Содомом, уничтоженным Богом за многочисленные грехи.



Для начала мы решили срезать. Другого пути, в принципе, и не было. Дорога из Эйн-Бокека по серпантину уходила в сторону от Мертвого моря. Мы ехали по грунтовке, слева - колючая проволока, справа - непонятные здания с антеннами на крышах. Через какое-то время, поднимая клубы белой пыли, мы выехали на заправку, с которой та самая группа мотоциклистов, снова вызывающе громко рыча, уехала в неизвестном направлении. Мы тоже решили накидаться топливом. Для нас это были, нет, не продукты нефтепереработки с высоким октановым числом, а всего лишь сок и сендвичи.
Мы выехали на дорогу, дул встречный ветер. С каждым пройденным километром, казалось, он становится все сильнее и сильнее. Справа начали вырастать горы. Мы подъехали к отрогам горы Содом. Садилось солнце, нам необходимо было найти место для ночлега. Повсюду дорога и горы отстояли друг от друга в 10-15 метрах. Ночевать возле горных отрогов, не совсем безопасно - высока вероятность обвалов. Мы проехали мимо каменного изваяния, напоминающего гигантскую фигуру человека - жены Лота.



Поодаль была припаркована машина, араб сверху на склоне кидал вниз булыжники мимо своей забирающейся наверх жены, едва ли не попадающих на лету в нее. Странное настораживающее поведение.
За плечом склона мы нашли небольшой кусок тропы с заграждением из колючей проволоки. Предупреждающий знак. В конце поваленные крупные булыжники. Пещера с высоким сводом. Табличка снаружи гласит, что здесь живут редкие виды летучих мышей. Жуткое место.



Мы разглядели поближе слагающие горы камни. Мы были очень удивлены, обнаружив, что вся гора сплошь - это соль с налепленным на нее песком!




Разбили палатку за колючей проволокой. Стемнело. Мы легли спать, надеясь, что нам не приснятся сегодня летучие вампиры из пещеры рядом...

 

 

День двенадцатый. Через пустыню к парку Тимна.

С утра Сашка, позавтракав, поехал на фотосессию с женой Лота - вчера вечером освещение было неудачным для того, чтобы ее запечатлеть на память. Я упаковала наш лагерь и решила подняться вверх на склон возле нас. Забралась по крутому селевому потоку с обламывающимися соляными наростами. Наверху был очень хороший обзор дороги, здесь было что-то вроде партизанского укрепления: холм срезан, края углубления подпирают доски, на земле - упаковка от сигарет с арабскими буквами. Интересно, что здесь было...
Саша приехал взмыленный. Солнце встало и разбудило сильнейший ветер, мчавшийся навстречу по шоссе. Мы крутили педали как будто во сне, в котором ты бежишь, но вместо этого еле-еле перемещаешься, словно ноги вязнут в чем-то.
В воздухе появился неприятный запах хлорки. Мы приблизились к минералогическим заводам на берегу Мертвого моря. Если взглянуть на южную часть моря сверху, то видно, как море поделено на бассейны - из этих бассейнов добывают минералы. Ежегодно предприятия Мертвого моря производят около 3 млн. тонн химического сырья: бромиды, магний, хлорид натрия, углекислый калий и многие другие.
Заводы основал в 1929 г. выходец из России инженер Моше Новомейский. Что впечатлило, в воде Мертвого моря содержание золота превышает содержания в обычной морской воде более, чем в 20 раз. В середине века предпринимались попытки добычи драгоценного металла из отходов предприятий, однако тогда изыскания не увенчалась успехом, хотя инженеры не теряют надежды когда-нибудь освоить добычу золота при помощи новых технологий.
Мимо нас проезжали автобусы, вдали в пустыне ездили грузовики, поднимая столбы пыли, мы видели, как периодически закручивались и распадались небольшие песчаные торнадо. Мы въехали в пустыню Негев. Съехали с дороги. Тихо и красиво. Солнце накаляет головы. Решили доехать до перекрестка Ха-Арава и сесть на автобус.



По серпантину доползли и съехали к остановке. Собрали велосипеды, сбегали на заправку за едой и водой. Показались первые автобусы, едущие из Беер-Шевы. Но тут-то мы и напряглись: первый автобус, мигнув, проехал мимо нас. Второй остановился и сказал, что автобус полон и места для нашего объемного багажа нет. На маршрутке подъехал мужчина с рюкзаком. Поздоровался с нами, пообщались. Мужчина ловил попутку. Прошло приличное количество времени. Посмотрев еще раз на нас, он, видимо, понял, почему не может уехать. У нас было слишком много багажа. Никто не хотел брать к себе таких пассажиров. Мужчина пошел прочь к заправке. Скоро мы потеряли его из виду, он слился с мерцающей дымкой миража над раскаленной дорогой.
Как раз подоспела новая порция автобусов. Кто-то их них нас проигнорировал, кто-то остановился и сказал, что мест нет, кто-то открыл багажник, чтобы мы увидели, что мест и вправду нет... Наконец, нам повезло. Добрый водитель открыл нам багажный отсек со стороны дороги, и мы нашли там место для наших велорюкзаков и велосипедов. Автобус увозил нас через пустыню Негев к местечку Сапир, в котором находится Макдональдс и где мы намеревались зарядить наши телефон и камеру.



Мы подъехали к этому прекрасному месту в пустыне. Расположились за столиком возле розеток и заказали по стаканчику мороженого. Замечательный араб залил наше мороженое шоколадными потоками и засыпал орешками. Уникальная его рецептура нам понравилась настолько, что Сашка еще пару раз подходил к нему за заказом.
В кафе сидело очень много призывников из различных дивизий, много девушек с автоматами. Сашка прогулялся по окрестностям и нашел целый стакан из-под колы, наполненный гильзами.



В кафе сидела также семья приличного вида арабов и также поглощала мороженое. Видимо, заведение это здесь очень популярно. Настолько, что автобусы останавливаются на этой остановке и задерживаются на, как минимум, 15 минут.
Мы погрузились в автобус до Тимны. Через полтора часа мы вышли на перекрестке с остановкой, украшенной фигурками в египетском стиле. Налево от шоссе уходила прямая, как стрела, дорога с небольшим уклоном. Решили заночевать у подножия горы Тимна возле парка. Нашли уютное место с небольшим куском мягкого песка под палатку. Подождали, пока стемнеет. Гора Тимна необычная. Кажется, что ее складывает прочный материал, но когда начинаешь по ней лезть, под тобой неожиданно обрываются целые пласты, что чревато падением с высоты. Мы решили не испытывать судьбу: просто сидели на склоне над нашим лагерем и любовались заходящим за горы солнцем. Потрясающее зрелище. Пески здесь разноцветные: от желтого до темно-красного. Уходя, солнце гиперболизирует все цвета земли... Наш путь подходил к концу. Мы многое увидели, многое нас удивило, некоторые вещи расстроили, многое вдохновило.



Сумерки. Разбили палатку. Взошла полная луна, она светила как фонарь в полной темноте пустыни Арава.
Я зашла в палатку. А вот Сашины мысли в этот момент:
"Типичное состояние, когда лагерь разбит, солнце село, тяжелый день позади. Ты внутри, в тепле и безопасности, уже изнутри доносятся вкусные запахи ужина, там светло, уютно и тепло, а снаружи мрак, ветер, холод. Мне бы зайти, расслабиться, но хочется еще немного постоять на ветру, прислушиваясь к окружающим звукам, и воображая себя Стражем, который защищает тебя от всяких опасностей :)

Люблю тебя."


 

День тринадцатый. Парк Тимна.

Медь - первый металл, который человек начал добывать и обрабатывать для производства ремесленных инструментов, украшений и оружия. В эпоху неолита долина Тимна была как раз таким местом, где производилась добыча этого металла. Археологами были обнаружены многочисленные следы всех стадий обработки меди. Знаменитые копи царя Соломона, возможно, были именно здесь, в долине. В середине 20 века, когда производилась аэрофотосъемка местности, ученые обнаружили круглые диски на земле, которые оказались ничем иным, как засыпанными песком 35-метровыми шахтами. По этих шахтам прибывшие сюда в 14-12 столетии до н.э. для разработки породы египтяне по уступам для ног опускались вниз и откалывали руду.
Сегодня парк Тимна - это не только археологический памятник, это еще и удивительной красоты место: разноцветные горы, каньоны, арки и причудливые формы выветривания. Весь сегодняшний день мы собирались посвятить прогулке на наших велосипедах по парку. По всей долине от одной достопримечательности к другой, находящихся в нескольких километрах друг от друга проложены дороги, где-то хорошего качества, а где-то не очень.
С утра, не особо торопясь, мы спокойно собрались. Парк открывался в восемь утра, а мы за время похода, подстраиваясь под световой день, привыкли просыпаться в шесть. Идя по песку к дороге, мы обратили внимание, как много на дороге колючек, незаметных, но твердых и острых как иглы.
Мы оставили велорюкзаки в здании администрации и на легке отправились к первым достопримечательностям: грибу и полугрибу. Но перед этим я где-то умудрилась проколоть переднее колесо, и нам пришлось задержаться, меняя камеру. Дорога, ведущая вглубь парка, вилась прямой лентой, вскинутой за горизонт и кое-где вздымающейся. Мы ехали по этой затухающей синусоиде мимо закручивающейся спиральной горы - необычной форме выветривания. Воды у нас не было. Не взяли. Вернее ту, что я набрала в туалете - невозможно было пить. Я не догадалась ее попробовать, о чем очень сильно пожалела. Было слишком поздно - мы стояли на перекрестке дороги, уходящей в сторону к грибам. Жажда, понимание того, что мы остались без воды на ближайшие два часа, мучили нас.



Мы проезжали мимо машин, на которых туристы путешествуют по Тимне. Вот и гриб с полугрибом из красного песка. На скамейке, поставленной с видом на горы, любовались окружающей пустынной красотой. Удивительно, как яркое, заволакивающее глаза солнце нещадно светит, вызывая вкупе с жаждой галлюцинации, и как в то же время сухой ветер морозит тебя сквозь надетые теплые вещи. Подчеркнуто контрастны эти две составляющие зимы в пустыне при езде на велосипеде. Это очень похоже на болезненное состояние, когда у тебя высокая температура, а тебя знобит и ты кутаешься в пледы, пытаясь согреться от холода, идущего изнутри.



На пути к следующему пункту спустились в розовый каньон, побродили по дну высохшей реки. Сложно представить, что эти полированные берега создала вода. Здесь тихо. Мы представляли, как из-за поворота каньона вытекает поток, постепенно наполняя собой весь каньон, смывая песок, вытачивая и округляя углы. Наверное, так здесь и происходит во время редких дождей.


Мы прогулялись по местам, где египтяне плавили руду, освобождая ее от шлаков. Прокатились до шахт, в которых ее добывали. В том месте очень красивые арки. С нами одновременно подъехала на машине пара с собакой. Мы удивились, как пес быстро забрался на скалу. А затем завис на вертикальной стене и спрыгнул с нескольких метров вниз. Невиданный пируэт, достойный грациозных нубийских коз. Хозяева, кажется, испугались намного больше пса.



На обратном пути, хотя дорога была вся в ухабах, мы разогнались. И тут я услышала хлопок и свист! Моя камера на заднем колесе превратилась в волочащийся бесформенный кусок резины. До администрации парка 5 с лишним километров. Мы попали! Решили, что Саша поедет за запаской и ремнабором, а я пока дойду до перекрестка. Настроение ни к черту. Плетусь через пустыню. Что если у Саши тоже на каком-то из участков случится прокол!?



Подошла к перекрестку. Над дорогой, уходящей стрелой в горизонт, мираж. Время идет, наблюдаю за ним, словно оно передо мной сыпется в песочных часах. На горизонте в дымке показывается небольшая точка, точка растет и превращается в человека на велосипеде. Незаметно образ вырос в Сашку.
Никто из нас раньше не менял камеру на заднем колесе. Необходимо было снять цепь. Сашка перед отъездом гуглил на форумах и имел теоретическое представление. Мы нашли место фатального прокола - причиной стала практически незаметная колючка. Мы поменяли камеру. К счастью, наши упражнения сзадним колесом закончились благополучно.
Мы сели, твердо собираясь ехать только по дороге, не съезжая на обочину, чтобы предотвратить хоть как-то следующий возможный прокол. Запасных камер у нас больше не было.
Проехав несколько километров против ветра, добрались до столбов Соломона, перед ними стояло несколько автомобилей. Добрались до озера Нехуштан, где наполнили сувенирные пластиковые бутылочки разноцветным песком. Сверху их замазали глиной, которая вскоре высохла и потрескалась. Перекусили и утолили жажду в кафе и направились к выходу из парка.




За сегодняшний день изрядно устали. К концу похода километры даются все сложнее. Возможно, это и есть хроническая усталость. Физически мы были способны на большее, но психологические наши силы истощились. Мы уже ни о чем, кроме как о вальяжном отдыхе на берегу Красного моря думать не могли.
Возле администрации парка мы сидели в тени, обсуждая наш поход. Ночевать решили на том же месте, что и вчера, а завтра утром отправиться в Эйлат.
Дождались выхода луны из-за гор, и при помощи приобретенного навыка скоростного раскладывания палатки уложились в минимально возможное время. Палатка была готова, мы поужинали, выпили традиционного вечернего чаю и уснули, грезя о теплых водах Акабского залива.

 

День четырнадцатый. Эйлат.

Собравшись быстро, мы сели на велосипеды и по дороге, идущей от парка к трассе на Эйлат, начали спуск. Дорога прямая как стрела. Но с небольшим уклоном. Мерзнем. Потому как утром прохладно, а согреться нет возможности - педали на скоростях, на которых мы едем, вещь бесполезная. Поэтому мы просто следуем дороге и смеемся над нелепостью этой ситуации. На ходу надеваю велоперчатки, дышу на руки, пытаясь их отогреть.
Выезжаем на трассу. Со стороны Иордании, которая с каждым километром все ближе подбирается к дороге, встает солнце и разрезает беззвучные туманы над пустыней. Кажется, что по светящимся столбам пара можно забраться на самый верх. Потрясающее зрелище длительностью в несколько секунд, оторвать глаз от которого невозможно.
Проехали поселок Беер-Ора. Возле дороги стоит памятный знак, который по цвету и форме очень напоминает клизму. Но это, оказывается, капля воды. Здесь находятся источники.
Ближе к Эйлату дороги ремонтируются. Работники, вышедшие утром на строительство, приветствуют нас.
Въезжаем в Эйлат. И уже через пару минут попадаем в его центр. Популярные пляжи, отели. Но наш путь лежит в пригородные пляжи Эйлата, где находится все самое интересное: заповедник Коралловый пляж (Coral Beach Nature Reserve), подводная обсерватория и место нашего предполагаемого лагеря - бесплатный пляж Ха-Мигдалор (HaMigdalor).
Сворачиваем на дорогу вдоль Красного моря. Из-за поворота в обтягивающем велокостюме, в шлеме на шоссейнике выезжает мужчина на вид лет 40. Он окликивает меня, улыбается, спрашивает как дела, куда мы едем. Потом приближается к Сашке и кричит “Hi, man!” Знакомимся. Мужчину зовут Айлан. Между нами завязывается разговор. Сашка отвечает на все его вопросы о своем велосипеде: двухподвес и с велобагажником - это что-то невиданное!
Саша перед походом долго возился со своим велосипедом. Дело в том, что установить багажник на двухподвес - дело практически пропащее. При амортизации задней вилки легко можно сломать и багажник, и раму. Мы не раз перед походом ездили в Сокольники на велорынок: купили амортизатор с блокировкой. Наша квартира, вернее кухня, перед походом превратилась в мастерскую. Все ее пространство занимали наши велосипеды. Масло, детали, ключи - все это хаотично валялось под ногами тут и там.
На подседельный штырь был прикручен багажник. К перу заднего колеса были подведены и прикручены стойки (крепление не входило в комплектацию, пришлось мудрить).
Айлан так и сыпал вопросами, а Сашка отвечал. Наша процессия занимала полдороги, но автомобилисты спокойно ехали позади, а где появлялась возможность, аккуратно объезжали. Айлан немного рассказал о своей веложизни: у него 5 велосипедов, один из которых тандем для езды с детьми, пару шоссейников, двухподвес для езды по горам. Он оказался заядлым велолюбителем. Под конец нашей поездки Айлан пригласил нас в подводную обсерваторию, где он работает. Мы подъехали ко входу в обсерваторию, он познакомил нас с охранником, который нас должен был направить, когда мы приедем в гости.
Мы поблагодарили нашего неожиданно повстречавшегося единомышленника и направились пробивать грин карты в парк Коралловый пляж. На пляже предельно чисто, скамейки, навесы из камыша, пластиковые лежанки, аккуратные дорожки, опрятные душ и туалет, спортивные и деловые спасатели, аренда дайв-оборудования - в общем, все в наилучшем виде. Единственное, что беспокоит - ветер. Холодный ветер, который мешал нам всю дорогу в Эйлат - весь теперь тут, на пляже, гоняет песок и редких купальщиков в гидрокостюмах. Выйти из довольно теплой воды на ветер - значит обречь себя на мурашки, непопадание зуба на зуб и хаотичные телодвижения, призванные восстановить тепловое равновесие.
Но мы ведь русские туристы! Должны же мы оправдать все заверения иностранцев, что нам не может быть холодно. В купальниках, в шлепках на босу ногу, с камерой в чехле, умеряя дрожь в теле, подошли мы к краю пирса. Вода прозрачная, голубая. Бьется об металлические ступени, покрытые водорослями и ракушками. Вот оно Красное море, плещется у ног.



Ступаем по ступенькам в воду. Держим ряды! Сашка отдышался и пустился в плавание. Я не готова. Стою, жмусь к пирсу. Но деваться некуда - устремляюсь в воду. Мы согреваемся, надеваем маски. Ныряем. Потрясающе! Под нами бурлит жизнь. Рыбы всевозможных раскрасок и форм, причудливые кораллы. Мы никогда не видели подобной красоты. Вдоль нескольких километров берега от Эйлата до Египта тянутся коралловые рифы, необыкновенной красоты подводные леса с беззаботно порхающими рыбками.



Саша с камерой плывет впереди. Через какое-то время выходим. Дрожим от холода. Но довольны. Сушимся. Принимаем, наконец, первый после Иерусалима душ.
Собираемся и решаем ехать к Айлану. Подъезжаем ко входу. Охранник пропускает нас, паркуемся возле велика Айлана. Подходит Айлан, которого теперь без шлема и велокостюма не узнать, и дает нам карты. Призывает нас гулять повсюду, смотреть, фотографировать и не забыть сходить на еще одну аттракцию этого вечера - кино.



Счастливые, бегаем среди водоемов с черепахами, любуемся акулами, похожими на черные матовые галоши, скатами, обитателями Амазонки.



Подходит время просмотра фильма. Проходим в павильон. Садимся на передний ряд. Шесть кресел по два ряда установлены на движущейся платформе. Фильм начался. Первые кадры - волны. Платформа движется, обманывая вестибулярный аппарат. Кажется, что волны врезаются в тебя. Фильм шел около получаса. Платформа нас качала из стороны в сторону. Очень стоящее мероприятие. Из-за кусачей цены билета не собирались изначально идти в обсерваторию. Но это в любом случае, даже несмотря на приглашение Айлана - того стоило!



Затем мы направились в саму подводную обсерваторию, торчащую в море наподобие островерхого шатра. Спустились вниз по лестнице, через толстое стекло открывался обзор кораллового рифа, произрастающего возле обсерватории. Рыбы в свободном плавании, а не в аквариуме носились перед стеклами. И тут мы увидели ее. Рыбу нашей мечты! Мы ее прозвали рыбой-дуркой за полуоткрытый рот и хаотичное торпедирование вдоль всей обсерватории. Рыба приятного серебристого цвета и со слегка розовыми бочками. Довольно крупная. Зовут ее на самом деле рыбой-попугаем. Она меняет в течение своей жизни не только окрас, но и пол. Рыба носилась перед нами с приоткрытым ртом, как безумная, потирая бока об стекло.




Вышли мы в сумерках, радостные как дети, и направились к Айлану. У него в кабинете (а оказался он управляющим обсерватории) мы разговаривали, обсуждали походы, показали ему наши фотографии. Распрощались мы с ним уже в ночи. Фото на память, визитка с контактами. Что печально, дослуживаяясь до серьезной руководящей должности наподобие Айлана, у нас в России 99 менеджеров из ста отращивают пивные округлости. И плевать они хотели на велосипеды, когда у них во дворах стоят джипы-паркетники, которые стояли, стоят и будут стоять в пробках в течение как минимум 4 часов в день.
Тем временем мы подъехали к пляжу Ха-Мигдалор, находящемуся рядом с обсерваторией. В ночи мы нашли неплохое место у моря, разложили палатку и уснули, налюбовавшись огнями Акабы, отражавшимися в спокойных водах Красного моря. Начался особый период нашего похода: полнейший релакс на пляже.

 

Дни на пляже.

Около двух дней подряд мы провели в совершенном расслаблении на пляже. Первым утром я прокатилась в Эйлат, доехав до аэропорта. По дороге встретила Айлана, едущего на велосипеде на работу в обсерваторию. Поразилась количеству людей, совершающих пробежки вдоль моря. Кто-то в наушниках, кто-то с чем-то вроде кобуры на спине с закрепленными бутылочками воды, кто-то с товарищем, кто-то предпочитает быструю ходьбу медленному бегу - модификации бегунов разнообразны. Поразилась также количеству велосипедистов - потрясающе, что такое множество людей занимаются спортом.
Каждое утро с первыми лучами солнца, вышедшего из-за Иорданских гор, поднимался ветер. И мы ждали, пока солнце прогонит утренний холод, воздух прогреется. Мы стояли на берегу, который вплоть до Египта отгорожен от моря камнями и проволокой - как-никак заповедник в море. Недалеко от нашей палатки был специально отведенный коридор, проходящий в воде мимо коралловых островков. По нему заходили в море начинающие аквалангисты. Напротив нас как раз находилась школа ныряльщиков.


После обеда мы брали маску одну на двоих, камеру и ныряли. Поначалу нам требовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к воде и зайти в море. Но потом мы адаптировались и делали это за несколько секунд. Вода в море на самом деле довольно комфортной температуры. Коралловый риф, который тут находится - самый северный в мире. И существует здесь только благодаря уникальному расположению Акабского залива - в самом центре пустыни в окружении гор.



Мы наслаждались видом подводных лесов, непугливыми рыбками, спокойно плавающими между гигантскими, похожими на человеческий мозг кораллами. Некоторые из рыб, из стороны в сторону двигая плавниками, спокойно подплывали к натянутым под водой веревкам и общипывали покрывающие их водоросли.
Однажды, когда мы заплыли чуть дальше от коридора в море, по прямой напротив нашей палатки увидели стоящий отдельно от других коралл. В нем копошилась крупная рыба-попугай голубого окраса с полосками, чем-то очень занятая. Эта рыба стала нашим домашним питомцем, которого мы постоянно навещали и проверяли, чем он занимается сегодня. Рыба-попугай перед сном окутывает себя уютным коконом из слизи, на создание которого уходит не менее часа - это своего рода защита. Рот у нее напоминает клюв попугая - им рыба отламывает кусочки кораллов.


(фото из интернетов)

По вечерам, когда расходились все посетители пляжа ХаМигдалор, мы сидели за столиком под навесом и заряжали телефон, общаясь по скайпу с Сашиной мамой. Неоднократно наблюдали потасовки местных котов, которые демонстрировали нам всевозможные акробатические пируэты, гоняя друг друга по крышам. Одного из котов, рыжего, пушистого и крупного, Саша садил на скамейку рядом с собой. Как друга обнимал и давал есть чипсы, которые тот с удовольствием поглощал. Однажды он попытался поиграть с ним, подняв руку с едой повыше, но котяка, ловко просчитав все движения, аккуратно и точно ударил по руке. Чипса улетела вниз, а за нею и кот.



После двух дней безмятежного отдыха, настало время следующего этапа нашего похода - Иордания и пустыня Вади-Рам. Мы заранее по электронной почте списались с бедуинами, организующими полеты над пустыней - очень хотелось увидеть ее с высоты птичьего полета. Погода обещала быть хорошей для полетов в ближайший день. Мы собрали наш лагерь пораньше утром, и отчалили, прощаясь с полюбившимся нам Красным морем.
Терминал Ицхака Рабина - пограничный пункт на границе Израиля-Иордании находится возле места, над которым пролетают и останавливаются для отдыха перелетные птицы. Заповедник превращается на какое-то время в птичий базар.
На КПП нас насторожило то, что девушка-служащая начала говорить о какой-то плате для перехода через границу, о которой мы не знали. Мы лихорадочно начали прикидывать наши сбережения. Вторым моментом, изрядно нас напрягшим, было то, что Иордания может не впустить на свою территорию велосипеды. Зашла речь о том, что придется оставить их на границе, для чего заплатить еще раз плату в 30 долларов.
Перед оплатой пошлины мы зависли напротив буклетов с информацией. Остаться без великов нам не улыбалось, как и оставлять 120 долларов и 32 евро бюрократам с обеих сторон. Поэтому Саша попытался сбегать и поспрашивать у таможенников, в чем дело, почему нельзя провести велосипеды. Пришла в голову мысль позвонить арабам на ту сторону и по телефону договориться заранее о проезде. Однако идея эта была встречена израильскими таможенниками, мягко говоря, недружелюбно. Мол, плати пошлину и вали. Сашка возмутился, мы свернули и пошли на выход. Девушка проверила наши паспорта очень тщательно, пролистав каждую страницу, отдала их нам - и мы уехали на пляж, решив остаток отпуска провести за чтением википедии и за плаванием в Красном море. Сюрпризы чиновников обескуражили нас. Почему велосипеды запрещены к провозу через границу - это осталось для нас загадкой. Возможно, велосипеды составляют конкуренцию верблюдам в пустыне?
Мы купили еще одну маску, в школе ныряльщиков напротив арендовали ласты. Сашка стремился нырнуть как можно ниже, так глубоко, пока не начинали болеть уши. Потом он начал продуваться - и боль стала уходить.



Мы кружились и плескались под водой как довольные дельфины, любуясь кораллами и пестрыми стайками кружащих вокруг нас рыб. Среди них напротив нашего лагеря постоянно роились рыбы старшие сержанты из семейства помацентровых: sergeant major, или абудефдуф узкополосый.


(фото из интернетов)

Близко к поверхности воды висела, словно мертвая, рыба-флейта, которая, хотя и неподвижна при малейшем к ней внимании, скручивается как змея и стремительно ускользает.


(фото из интернетов)

Ныряя, оказываешься в ином мире, в мире, где свобода передвижения в четырех измерениях ограничивается только твоими способностями аккумулировать кислород и эффективно использовать его под водой. Ложишься на спину, отдыхая, потом переворочиваешься через голову и устремляешься вниз покуда хватает смелости и воздуха. Или ныряешь, и в горизонтальной плоскости под водой переворачиваешься лицом к поверхности воды, и смотришь в небо. Или, отвлекшись от того, что находишься в чуждой твоему существованию среде, наблюдаешь за любимым питомцем - рыбой-попугаем, и не замечаешь, как остаешься под водой намного дольше обычного своего нырка.



Мы нисколько не жалели о том, что Вади-Рам не дался нам в этом походе из-за бюрократов. Красное море щедро нас одаривало впечатлениями. И за все время похода мы просто отдыхали. Все-таки отпуск как никак!



Мы с сожалением осознавали, что из этого рая, где даже бомжи, подходя утром к бесплатной колонке с водой на пляже светятся от счастья, где круглый год можно ходить в легкой одежде и обуви, а жить в шалаше, не зная забот - что из этого рая нам скоро придется улететь.
Мы стали солеными как сушеная вобла, приобретенный загар усугубился, на лице кожа пару раз успела облезть, тут и там в вещах находили песок.
В положенный день мы собрались и отправились в аэропорт Эйлата, являвшимся ранее военным аэродромом и приспособленным сегодня под туристов. Под нами в воздухе простиралась пустыня, какие-то деревушки. Пересадка в Тель-Авиве. И вот мы летим в Москву. Ночь. В Москве мороз, угрюмые лица. Мы как с другой планеты. Еще не вписались в общую картину. Да и желания нет. Снова по утрам забитые электрички, нервные серые люди, болото под ногами и грязь-грязь-грязь...
Наша израильская велокругосветка вдоль трех морей и одного большого озера закончилась. Но нас ждут новые приключения, новые поиски и впечатления. Мы никогда не остановимся, открывая для себя, а может и для других людей, мир и красоту природы. Что может быть лучше и достойнее этого в подаренной нам жизни?

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить